Пропавшая дочь

Отец сунул свою раненую, по локоть красную от теплой крови руку себе под мышку и двинулся к двери номера. Выйдя наружу, он услышал на лестнице шаги, и это была не одна пара ног. Собиралась толпа.

Мозг словно затянуло густой горячей патокой. Он мог ошибаться, полагая, что Рори поджидал его в жарком мраке второго этажа. Возможно, с улицы поступил звонок, потому что Рори сидел на старом диване в общем помещении лестничной площадки. Его волосы были все еще взъерошены после долгого похмельного сна. Безумный король на красном бархатном троне, ожидающий встречи с прибывшим в его владения посланником. Он даже улыбнулся Отцу – когда тот преодолевал последние две ступени лестницы, ведущей на второй этаж – будто они были старыми друзьями, и спросил:

– Кого ты ищешь?

– Рори Форрестера, – ответил Отец.

– Зачем он тебе? – поинтересовался Рори, и Отец понял, с кем говорит.

– По личному вопросу.

– Кто ты?

Отец пробормотал что-то насчет того, что его друг сидел вместе с Рори в тюрьме, и что он хотел замутить с Рори кое-какой бизнес, поскольку знал, что Рори может обеспечить его кое-чем, на что у него есть покупатели. Во время короткого, напряженного обмена репликами Отец осматривал лестничную площадку и пожарный выход, три закрытые белые двери и окно, обращенное к новому солнцу, которое частично ослепило его и скрыло Рори. Снизу донеслись шаги, возможно, в здание вошли те любопытные дети.

– Откуда ты?

Подойдя ближе к дивану, Отец сказал, что он из Брайтона.

– Ты Рори?

– Так что именно тебе нужно?

– Пара детей. Белых.

Они вошли в одну из комнат, настолько сильно охлажденную кондиционером, что Отец сразу же почувствовал себя нехорошо. И в этот момент дезориентации Рори быстро повернулся и попытался ударить Отца своей лохматой головой. Тот блокировал удар предплечьем, но по инерции его отбросило на дверь, и та захлопнулась.

Отец выхватил электрошокер и выстрелил наугад, дротик с треском улетел в полумрак, и, прежде чем он смог вытащить из другого кармана газовый баллончик, Рори вступил с ним в борьбу. Они принялись кружиться, хватаясь друг за друга, целясь в глаза, уши, горло, яички, отчаянно пытаясь устоять на ногах и найти преимущество или оружие.

Теперь Рори мог лишь плеваться и ругаться на боль в колене. Голосом, больше напоминающим лай, он говорил Отцу такие мерзости, что тот стал испытывать к этому типу глубочайшее отвращение. Расстегнув здоровой рукой молнию на рюкзаке и порывшись, Отец быстро нашел пистолет и продемонстрировал Рори этот «последний аргумент».

– Ага? – произнес он и двинулся на преступника.

Внезапно Рори захлопнул свою доисторическую пасть, но Отец продолжал бороться с горячим и неослабевающим желанием выстрелить в упор в это дряблое лицо.

Рори бросил нож на кровать и выставил перед собой руку, а другую продолжал прижимать к пострадавшему колену. Вытянутая рука подрагивала, огрубевшая ладонь была в желтых пятнах.

– Боулз, – понимающе произнес Рори. – Он сдал меня? За что? Я ничего не делал. С детьми. Поэтому ты здесь. Ты из тех нациков? Я понял, что это они уделали Боулза, но ты обратился не по адресу, дружище. Ты взял не того. Я не педофил.

Засунув два пальца Рори в ноздри, Отец сделал из его носа свиной пятак. Оттянул его узловатую башку назад и надавил коленом на загривок. Тот начал пускать слюни, как свиноматка на куче навоза. В полоске дневного света лицо Рори походило на синтетическую солонину – красное от сыпи и лопнувших кровеносных сосудов. От него пахло вином и этанолом, как от недавно покрытого лаком дерева. На шее была татуировка с изображением Короля Смерти, похожего на черного паука и облаченного в лохмотья.

Отцу удалось заговорить сквозь неровное дыхание.

– Ты знаешь, кто в 2051-м похитил четырехлетнюю девочку. – Отец назвал ее имя, но с трудом, будто зловоние и убожество комнаты могли испачкать драгоценную память о ней. – Ты принимал в этом участие.

– He-а. Не я.

– Всплыло твое имя.

– Я не имею к этому никакого отношения. Выбрось из головы.

– Лжец.

– Я знаю, кто тебе нужен, но это не я. И не Боулз. Ты взял не тех людей.

– Говори, что знаешь, иначе я трахну тебя в ухо этой штукой. – Отец ткнул концом ствола в ушную мочку Рори. Его левое плечо пронзила боль, рука напоминала пурпурный дирижабль, с четырех пальцев капал багровый сироп.

Глаза у Рори закатились, кожа стала землистого цвета.

– Нет. Дружище. Ты взял не того. Мамой клянусь. Дай мне встать. Я не могу дышать. Моя шея…

– Отвечай на мой вопрос, или я тебя покалечу. Начну с лодыжек и буду подниматься выше. Я уделаю тебя в хлам, в затем выстрелю промеж глаз, урод. И в аду можешь спросить Найджа и Боуи, что бывает за вранье.

– Ладно, ладно, дай мне встать.

Отец достал пальцы из растянутых ноздрей Рори, тот тут же схватился за нос в попытке вернуть ему прежнюю форму. По обожженным щекам текли слезы, пятнистый лоб снова стал розовым от прилива крови.

– Я просто кое-что слышал.

Отец следил за ним, держа его на мушке. У него был наметан глаз на фальшивые проявления сочувствия и раскаяния.