Пропащий

Позже, пересматривая видео этого разговора, я обратил внимание на то, какими выразительными были все его движения и жесты, его танцующие изящные руки обладали не меньшим красноречием, чем слова. Все его существо было выражением чистого движения. Все способствовало максимально ясному разъяснению, и если что-то понять было сложно, то лишь из-за проявления механизма блокировки, который помогал людям выживать: «живя в страданиях и умирая в страданиях».

Глава 30

«Это и происходит в тебе: природа пытается разрушить преграду, эту мертвую структуру мысли и опыта, которые не свойственны ей».

Однажды поздним вечером приехала молодая семья с несколькими детьми, и он тут же сделал меня мишенью мести детей. В комнате было много его старых друзей, именитый пожилой врач, писатель и наша обычная честная компания. Пока комната заполнялась людьми, он дурачился, швырял меня по комнате, как в старые добрые времена, и повсюду слышался смех. Я спрыгнул с внутреннего балкона на пол, он наклонился надо мной, стал угрожать, а затем увидел младшего ребенка. Схватив одновременно нас обоих, он велел ему бить меня, пока он держит меня на полу.

– Эй! Бей этого ублюдка!

И у малыша совпало: он имел нужное количество энергии и отсутствие запрета выпускать ее. Его родители наблюдали, как он с яростью принялся за работу. Какое-то время было весело, а затем он сосредоточился на своем занятии и начал бить меня в живот со всей силы. Он сидел прямо на мне и дубасил что есть мочи.

Юджи был на седьмом небе от счастья:

– Хорошо! Еще!

Маму происходящее, казалось, не волновало, а вот папа стал заметно нервничать. Он попытался остановить сына, пригрозив ему, но куда там – ребенок был занят. Юджи игнорировал отца.

– Юджи, зачем ты это делаешь? – спросил отец. Ответа не последовало. Он снова обратился к ребенку, как это делают все родители:

– Эй, полегче там!

Когда он это произнес, Юджи закричал:

– Не слушай его!

Малыш, подбадриваемый Юджи, расходился все сильнее. Теперь он тяжело дышал, лицо его было полностью сосредоточено, удары сыпались градом. Люди продолжали смеяться, но напряжение между отцом и Юджи продолжало нарастать, и их взгляды начали бегать с одного лица на другое в ожидании развязки.

– Бей сильнее этого ублюдка!

Я высунул язык, принимая новую серию ударов.

– Это лучшее, что у тебя было, да?

Отец уже бесился:

– Юджи, зачем ты это делаешь?

Мальчик на секунду поднял на него глаза, а Юджи закричал с ринга:

– Не обращай внимания! Бей этого ублюдка!

– Юджи, прекрати!

Юджи был немного похож на сумасшедшего, я уже хорошо знал этот взгляд к тому времени – взгляд, означавший, что он не остановится до тех пор, пока сможет это продолжать. Что-то где-то было готово взорваться. Отец мальчика, не желая проигрывать сражение, кричал мальчику, чтобы тот остановился; Юджи кричал, чтобы он продолжал; ребенок во всей этой суматохе продолжал метелить меня все сильнее.

Я устал от этой игры, от отца, от всего происходящего, поэтому скинул с себя малыша, и тогда Юджи схватил меня за рубашку, не давая уйти. У него получалось делать это с необыкновенной силой (свидетельство тому – мои несколько порванных рубашек). Я оказался в деликатном положении: мне нужно было освободиться от захвата этой маленькой ручонки так, чтобы не повредить ее, – в конце концов, ему было 88 лет («девяносто по индийскому календарю»), но, словно подслушав мои мысли, он закричал на меня своим раздражающим командным голосом, словно инспектор манежа или дрессировщик в цирке:

– Теперь… пой!

Это реально вывело меня из себя.

– Что? Забудь об этом!

Неожиданно я растерялся, поскольку он изменил привычный ход событий. Мне не нравился папа этого малыша. Если честно, мне доставляло удовольствие видеть, что он испытывает дискомфорт. Юджи обломал меня и теперь хотел установить некое равновесие в происходящей сцене.

– Давай, ублюдок! Пой!

– Разбежался! Ни за что!

Я быстро освободился от его захвата и направился к двери. Я слышал, как за моей спиной он кричал мальчику: «Беги и хватай его!» Отец предостерегал: «Довольно!» Юджи снова вопил: «Не слушай его! Пойди и схвати этого ублюдка! Бей его!» Я схватил свои туфли и сумку и сбежал вниз по лестнице.