Пропащий

Прошлым летом кто-то привез видеокассету с записью телешоу под названием «Дерьмо», которое показывали по кабельному телевидению. Передача рассказывала о темных сторонах популярных религий, политических кумиров и шоу-звезд. В одном из эпизодов говорилось о Матери Терезе, Махатме Ганди и Далай-Ламе. Ганди спал с юными девственницами и обсуждал с ними своих врагов; в Колорадо, при финансовой поддержке ЦРУ, Далай-Лама содержал учебные лагеря по подготовке тибетских монахов к проведению террористических акций. Мать Тереза принимала деньги от самых разных диктаторов и богатых коррупционеров, чтобы руководить своими женскими монастырями. По словам гостей программы, передаваемые средства предназначались для лепрозориев в Калькутте, но Мать Тереза направляла их на увеличение армии своих монашек. Одна из бывших монахинь, в негодовании покинувших монастырь, рассказывала, что родственникам больных проказой не разрешалось навещать своих членов семьи, вынужденных жить в унизительных и антисанитарных условиях: Мать Тереза объясняла это тем, что «христианство показывает силу страдания» и доводила эти страдания до садизма.

Юджи был доволен. Он постоянно клеймил этих троих, и новая информация была очень кстати. В программе также обсуждались сексуальные наклонности Майкла Джексона, но тут Юджи был категоричен, заявив, что этого парня нужно оставить в покое: сначала за приставание к мальчикам нужно наказать католических священников, а потом уж предъявлять претензии к кому-либо.

После этого мы смотрели специальный выпуск с Биллом Маром. Мар был единственным общественным деятелем, открыто выступившим против администрации после событий 11 сентября. В своем шоу Мар процитировал известную песню Криса Кристофферсона: «Свобода – это всего лишь еще одно слово, означающее, что терять нечего». Я слышал, как Юджи тихо сказал: «Именно».

Прежде чем покинуть Калифорнию, он снова потащил нас в Броули. На этот раз путешествие оказалось легким. Кто-то сфотографировал нас вдвоем перед городским театром, под названием города, совпадавшим с моей фамилией. И мне и ему было радостно. Он взял меня за руку и потянул по улице. Остановив какого-то дедушку, показал на меня: «В честь этого ублюдка назвали ваш город». Чарли оказался милым старичком с дружелюбным лицом. «Что ж, рад познакомиться», – сказал он, улыбаясь столь необычному представлению. Я спросил, знает ли он какое-нибудь хорошее местечко, где можно было бы купить сэндвичи, и он показал на христианское заведение под названием «Скала» через дорогу. Впервые за долгое время наша банда получала удовольствие от совместной еды. Это был редкий момент гармонии. А я был счастлив от того, что фамилия моей семьи помогла этому.

По возвращении в Нью-Йорк меня ждал новенький паспорт. Сидя напротив него в его номере в отеле, я заказал билет в Индию – все равно деваться мне больше было некуда. Он предупредил меня: «Если ты поедешь в Индию, ноги моей не будет на этой грязной земле!» Его слова всколыхнули во мне дремавшую паранойю. Они собирались в Европу на несколько недель, а я себе этого позволить не мог и потому отправлялся в Бангалор, чтобы подождать его там и проверить его обещание.

Глава 51

«Почему вы беспокоитесь о тех парнях? Они мертвы. Их следует бросить в реку».

Как приятно было самому решать, куда идти и что делать. Несколько недель я провел в Бангалоре, посещая разные места вместе со своими новыми друзьями.

Он приземлился рано утром 15 февраля 2006 года. Маджор, Чандрасекар и Сугуна пошли встречать его в здании аэропорта, еще несколько человек остались снаружи. Он вышел в зону для встречающих и ждал, пока остальные подтянутся со своим багажом. Мы спросили, не хотел бы он присесть или пойти в машину, он ответил: «Зачем? К чему такая спешка!»

Стоя рядом с нами, он ждал и, изображая старика, шутил со мной, легко и беззаботно болтал с другими. Я был поражен его внимательностью и заботой. Приятные манеры и соблюдение правил хорошего тона отличали его всегда.

В Бангалоре полным ходом шла подготовка к празднованию пятидесятилетия известного гуру. Тысячи людей стекались сюда со всего мира, волонтеры за столами, специально установленными в аэропорту, приветствовали прибывающих гостей. Конечно же, самого гуру нигде видно не было. А здесь, в толпе, находился настоящий Маккой – человек, являвший собой самую суть того, что воспевали величайшие индийские поэты. При мысли об этом меня захлестнули эмоции.