Пропащий

– Обожествление, – сказал Боб.

Я вставил свои пять копеек:

– Обожествление Юджи в Бангалоре уже не начнется. Так же?

Он покачал головой, а затем пробурчал себе под нос:

– Его и раньше не было.

Он повернулся ко мне:

– Видите, вам очень нравится проводить черту и говорить о том, что было до и что будет после. А я всегда был таким.

– А каким ты всегда был?

– Отвергающим все, что поколение за поколением пытались навешать на меня.

Затем он снова говорил о том, что религиозная жизнь не имеет к нему никакого отношения… Говорил о Теософском обществе и своей жене.

– Если уж с этим покончено, то навсегда. Меня спрашивали, зачем я тогда поехал к Рамане Махарши. Я не хотел его видеть, поэтому через десять минут ушел от него. Все, что они говорят об этом, неправильно.

Он начал перебирать в памяти людей, с которыми тогда встречался, а когда Боб напомнил ему о его присутствии под навесом у Джидду Кришнамурти, объяснил, что находился там, поскольку писал его биографию. Он сказал, что Валентина вдохновила его на проведение чего-то типа исследования. Боб спросил, зачем же он тогда посылал его (Боба), Терри и Дугласа к Джидду Кришнамурти. На что Юджи ответил: «Чтобы вышвырнуть его вон!» Боб поинтересовался, не было ли создание школ Джидду Кришнамурти даже хуже, чем его сексуальный опыт. Юджи согласился: «По крайней мере, в сексе есть хоть какая-то цель».

Я напомнил ему, что когда-то он был очень увлечен Джидду Кришнамурти.

Он сопротивлялся, но в качестве подобного примера привел своих родителей, занимающихся сексом. Почему он называет Индию грязной страной?

– Все сидящие на ЛСД негодяи говорили о духовности. Никогда ее не было в той стране, а уж сегодня тем более. Духовность была лишь товаром для тех проворных мерзавцев. Лучше содержать бордель, чем ашрам, потому что первый продает товар, а второй – нет! Ни один ашрам никогда не произвел ни одного просветленного ублюдка. Только кричат! Конечно! Иисус обеспечил вам безбедное существование. – Он повернулся к Преподобному. – Раньше совсем безбедное, но теперь стало посложнее. Конкуренция! Я говорю священникам, которые приходят ко мне: «Если парни типа меня или вас – это то, что производит эта страна, не стоит беспокоиться о великой духовной истории Индии. «Забудь о нас! В ней появился такой человек, как ты!» – говорят они мне. Несмотря ни на что, мне повезло наткнуться на что-то совершенно отличное от того, о чем говорили все эти люди. Я освободился от пут всего этого дерьма, которое вбили мне в голову. И я не собираюсь создавать еще одну организацию, чтобы продавать сигареты под собственным брендом.

Он остановился, чтобы сплюнуть в чашку. Поставив ее на стол и аккуратно сложив салфетку, продолжил:

– Слушающий – это худшее, что там есть. Смотрящий – худшее, что есть.

Я перевел разговор на Анандамайи Ма, заметив, что он никогда не говорил о ней плохо.

– Я никогда не встречался с ней лично.

– Да, я знаю, но ты что-то такое о ней говорил, не помню точно что…

– Она оказалась настоящим товаром, в тех рамках.

– Каких рамках?

– В рамках религии.

– Она была поистине религиозным человеком?

– Да. Не такой, как другие.

Весь день он смешивал религию и духовность с грязью, а тут вдруг по-своему хвалил религиозного человека.

– И что же это значит?

– То и значит.

Он остановился и снова потянулся за чашкой, остальные молча ждали развития темы.

– Она даже где-то упоминала, что после случившегося у нее больше никогда не было секса. Причиной тому была не духовность или что-то в этом роде. Это стало невозможно.

Он говорил совершенно искренне. Было любопытно, насколько далеко он углубится в этот вопрос.

– Это просто невозможно.

– Значит, то, что с ней произошло, было на уровне физики, правильно?

– Но она должна была одеть это в религиозные одежды.

– Для того чтобы выжить в мире?

– О нет! Для того чтобы было на что жить.

– Ага.

– Мне не нужно зарабатывать на этом деньги. У меня для этого есть вы – мои друзья. Но что-то произошло с ней помимо ее воли…

– Но почему людям понадобилось втискивать ее пример в рамки религии? – спросил Боб.

– У них нет других рамок.

После еще нескольких вопросов без ответов и намеков на коррупцию Джидду Кришнамурти он сказал Бобу:

– Ты и меня хочешь вписать в рамки, поскольку иначе твоя конструкция рухнет.

Помолчав, он откинулся на спинку дивана:

– Вы готовы? – Еще одна пауза. – Что останется после – не ваша забота и вы никогда об этом не узнаете.

Он снова сплюнул в чашку и продолжил:

– Я говорю о том, что… это животное, в прямом и переносном смысле, будучи освобожденным от мертвой хватки того дерьма, что было внедрено в нас посредством всевозможных человеческих мыслей, функционирует невероятно умным образом.

Он сел на своего конька.

– Когда подобное случается, оно не может воспроизвести даже обычное физическое тело, себе подобное, – продолжил он тему собственной бесполезности для природы и науки. – Этот пенис меньше, чем у ребенка. Вы просто не можете больше иметь сексуальных отношений.

Боб продолжал давить:

– Есть ли какая-либо часть вас, которая хотела бы быть обнаруженной?