Прометей № 4

Соня была необычной девочкой. При всей внешней хрупкости, сила характера и какая-то врожденная смелость сразу обращали на себя внимание. Брат Василий вспоминал, что младшая сестра никогда ничего не боялась[8]. Она не любила игру в куклы, но всегда поддерживала забавы мальчиков, например, битву с «разбойником»-крапивой на деревянных мечах. Однажды мать застала такую сцену – Вася кидал целенаправленно и со всей силы в сестру мяч, девочка старалась отбивать его. Варвара Степановна возмутилась, но дети объяснили, что это тренировка – если на Соню нападут бандиты, она всегда сможет за себя постоять. Ни бешеная собака, ни пальба брата из пушки в имении деда не могли вывести Соню из равновесия, заставить паниковать. (Более того, в артиллерийских «учениях» она принимала непосредственное участие – прикладывала фитиль к затравке). А как-то раз они с Васей отправились поздно вечером в овсяное поле смотреть на медведицу с медвежатами.

Трудно подумать, глядя на миниатюрный образ Перовской, что она с детства отличалась отменным здоровьем и выносливостью. В 1872 г., будучи 19-летней девушкой, Софья занималась прививанием оспы у крестьян Ставрополья, «пешком исходила все окрестные села, останавливаясь на несколько дней в каждом для прививания оспы. Ночевала и столовалась она в первой попавшейся избе вместе с хозяевами и ничуть не тяготилась полным отсутствием удобств, к которым привыкла с детства»[9]. Среди «удобств» были только подушка с соломой и каша с молоком. При этом знавшие ее в этот период люди свидетельствуют о пышущем здоровьем румяном лице, бодрости (тогда еще не было замкнутости в характере – она появится позже с началом подпольной деятельности) и невероятной работоспособности. Отдыхая от трудов, она любила отправиться на другой берег на лодке и грести сама. (Соня невероятно преуспела в гребле, как-то ей с подругой удалось обогнать на лодке двух братьев, что произвело неизгладимое впечатление на друзей, наблюдавших за состязанием)[10]. Вода – была ее стихия, в которой она чувствовала себя уверено с детских лет, проведенных в Крыму. «Плавать и нырять мы все изрядно подучились, и Соня тоже, а в более зрелом возрасте она стала выдающимся пловцом», – вспоминал брат Василий[11]. Даже сильный шторм заставший Варвару Степановну с детьми в Черном море испугал всех, кроме Сони и Васи, которые отважно наблюдали за ним с палубы корабля.

Пристрастие к водным приключениям, действительно, было у Софьи, как говорится, в крови. В 1956 г. Лев Николаевич был направлен на должность вице-губернатора в Псков. Сад вокруг дома Перовских вплотную прилегал к владениям непосредственного начальства – губернатора В.Н. Муравьева. Его сын Коля часто играл с детьми новых соседей. В губернаторском саду имелся большой пруд, по которому даже передвигался маленький паром. Однажды, во время игры в разбойников Коля упал с парома в воду и Перовские, не растерявшись, общими усилиями сумели его спасти. Снова трудно не обратить внимания на удивительные исторические пересечения. Впоследствии Коля, Николай Валерьянович Муравьев, исполняющий обязанности прокурора при Особом Присутствии Правительствующего Сената, будет обвинителем по делу 1 марта, требующим смертного приговора всем подсудимым (в т. ч. двум женщинам и несовершеннолетнему Николаю Рысакову)[12]. С большим пафосом аргументировал он необходимость высшей меры наказания: «Безнадежно суровы и тяжки эти последствия, определяющие ту высшую кару, которая отнимает у преступника самое дорогое из человеческих благ – жизнь; но она законна, необходима, она должна поразить преступников цареубийства. …. Крамола могла тайным ударом пресечь преходящее течение хрупкой человеческой жизни, хотя бы по Божьей воле то была жизнь великого Государя России, но крамола была и всегда будет бессильна поколебать вековую русскую преданность Престолу и существующему государственному порядку»[13]. Так разглагольствовал Муравьев – один из крупнейших взяточников своего времени. Арестованной Вере Фигнер он лично рассказывал о детской дружбе с Софьей Перовской, находя, видимо, этот эпизод забавным в сложившихся обстоятельствах. И еще один небольшой штрих к портрету повзрослевшего Коли – в распрях с родным отцом, касавшихся вопросов наследства, он проявил невероятную жестокость, доведя родителя до могилы[14].

«Заседание особого присутствия правительствующего Сената по делу о государственном преступлении 1-го марта». На скамье подсудимых, слева направо: Н. И. Рысаков (стоит), А. Д. Михайлов, Г. М. Гельфман, Н. И. Кибальчич, С. Л. Перовская и А. И. Желябов