Пролог (сборник)

Он оказался совсем не такой большой, как говорили. Все рассказывали, что звери чуть ли не в три метра, но этот выдался совсем невысокий, даже двух метров, пожалуй, не добрал. Мохнатые и толстые длинные руки, большие ноги и на самом деле красные глаза, про глаза не врали. Глаза точно горели, словно в них молодые угли вставили, смотреть в эти глаза было неприятно. И я заметила, как многие вокруг меня тоже не смотрят в глаза зверя, боятся все. Потому что считается, что если будешь в глаза ему смотреть, то можно беду накликать, обязательно потом ноги сломаешь, или руки сломаешь, или вообще – аппендицит.

Так что я не стала смотреть в глаза, а смотрела ему на ноги. А потом кто-то заорал громко, я так думаю, кто-то из родственников тех, кого зарезали на Кривых Пожнях, к клетке подскочила женщина с вилами и принялась тыкать этого вонючку прямо через решетку. А другим это тоже понравилось, все кто палку схватил, кто грабли и давай лупить по клетке. Кто-то даже закричал, что надо принести винтовки и застрелить зверя, но тут появился Ромулус.

Мне наш Ромулус нравится. Конечно, не так сильно, как Алекс, но нравится. Его все боятся. Потому что он может посадить в клетку, побить палками по пяткам, изгнать за ворота. А если человека изгоняют, в одиночку никак. Тем, кого изгоняют, им винтовок не выдают, а без этого не прожить.

Так что Ромулус очень уважаемый человек. Стоит ему появиться где-нибудь, как все сразу замолкают, а если он что скажет, то все слушаются. Только немногие могут с ним поспорить, и то с опаской. А если без опаски, то только один старый Чох.

В этот раз тоже так было, едва появился Ромулус, как все замолчали и перестали драться и ругаться, одна только та женщина все старалась добыть зверя вилами. Ромулус подошел к ней и долго смотрел, как она это делает, а она все не останавливалась. Тогда он просто отобрал у ней вилы и сломал их. О колено. Потом он подождал, пока все совсем уже успокоятся, и сказал:

– Стыдитесь! Стыдитесь, ибо, чиня суд беззаконный, уподобляетесь вы зверям из чащи!

Ромулус всегда так говорит, по-старинному, больше так никто не умеет. Потому что в его доме много книг, а его отец даже умел на каких-то других языках разговаривать.

Ромулус приблизился к клетке и указал пальцем на зверя.

– Вы – такие же! Такие, как он! И путь вам будет в лес!

Он замолчал, а все остальные стали в землю смотреть. Говорят, что у него на самом деле другое имя, но я знаю только это.

– Как смели вы брать на себя ответственность?! – гремел Ромулус. – Кто? Кто из вас сможет вынести ее тяжесть?!

Ромулус достал клетчатый платок из кармана. Это означало, что он начинал по-настоящему уже злиться, а когда он злился и впадал в свирепость, он нравился мне еще больше. От него аж мурашки по коже проходили! Седой, страшный, молнии из глаз так и брызжут.

– Ты?! – Он ткнул пальцем в тетку, пытавшуюся убить зверя вилами.

Тетка сразу покраснела и отступила.

– Ты?!

Ромулус ткнул в другого. Он так еще несколько раз ткнул, и народ быстро разбежался. А мы с Крысой представились грязью и остались. Ромулус еще некоторое время стоял рядом с клеткой, потом тоже ушел. А старый Чох вот остался и тоже еще долго глядел на вонючку.

Вонючка сидел не двигаясь, ничего не делал, нам стало неинтересно, и мы ушли. К тому же я опасалась, что на меня с вонючки перепрыгают блохи, а мне блох совсем не надо, не выведешь потом. Хотя и любопытно тоже было, как он себя поведет? Этот самый Вонючка.

Вонючка, хорошее имя для зверя. Так что на другой день я прибежала с утра.

Он сидел точно так же, как и вчера. Как будто мертвый. Воняло от него здорово, очень здорово. Я хотела ближе подойти, но меня не пустили, оказалось, что Ромулус велел выставить охрану.

Ну, я не очень расстроилась, у меня и других дел было немало. За грибами опять же все собирались. Но за грибами пойти не получилось. Потому что со стен видели слишком много зверей. А уже к вечеру мы совсем не могли выйти из деревни – потому что вокруг стали выть. Звери. Их было так много, и они были кругом, выли и кидались камнями и палками. А у нас все бегали как безумные и кричали, что началась война со снежными людьми.

При чем здесь снежные люди, я вот не понимаю. Никакого снега я никогда не видела. Даже в самые-самые зимы снега нет. Никакие они не снежные люди, они вообще не люди, правильно называть их звери, а многие еще вонючками называют.

Они здорово воняют. А люди не воняют. Нет, воняют, конечно, но даже самый вонючий человек, такой как Пузан, не воняет так, как зверь.

К отцу пришел как-то его друг, он был такой же старый, как отец, и они с другом когда-то учились вместе в школе, когда были еще маленькими, как мы с Крысой. Они долго сидели и пили гороховую брагу, а потом стали говорить про зверей, и из этого их разговора я много что поняла.