Пролог (сборник)

Наверное, в конторе работает, решил Пауль, шишка какая-нибудь, не шишек-то всех знаю. И по возрасту подходит – старый, даже седой…

Пауль представился.

– Пауль? – переспросил человек.

– Угу.

– Это, наверное, в честь Баньяна? Я ведь слышал, вы лучший?

– Может быть. А кто такой Баньян?

– Это великий лесоруб, – улыбнулся человек. – Он срубал сосну одним взмахом топора. Сказочный персонаж.

– Чего срубал? – не понял Пауль.

– Дерево. Не важно… Значит, вы косарь?

– Лесник. – Пауль кивнул. – Можно и косарь.

– Я всегда думал, что у косарей правая рука чуть лучше развита.

– Не. Надо просто руки менять иногда. Или неделя правой, неделя левой. А вы кто?

– Я биолог, – сказал человек. – Вроде как…

– Настоящий?

Биолог кивнул.

– Я думал, биологи давно вымерли. – Пауль достал косу, почесал ногу. – Ну, еще до нее. Они были не нужны больше и вымерли, переделались кто в лесников, кто в водников…

– Я вообще-то кузнец, – сказал биолог, – биологом я раньше был, давно.

– Понятно. А я все время лесник. Маленьким еще бочки возил только. А зачем сейчас биологи нужны?

– Да вот. Случилось…

– Что случилось?

– Потом узнаете. Удивительная вещь… Ну, пойдемте, там нас уже ждут…

– Куда пойдем? – удивился Пауль.

Биолог кивнул в сторону ангара.

– Туда? В генераторную?

– Нет, на площадку. Там вертолет. Мы полетим.

Да…

Пауль посмотрел в сторону своего дома. Как резко-то. С утра жил себе жил, а тут…

– Нам спешить надо, поверьте. Пойдемте, нас ждут.

– А куда… – Пауль ничего не понимал. – Куда мы…

Биолог прихватил Пауля за локоть и поволок к ангару.

– Мы недолго, – бормотал биолог. – Максимум пару дней там пробудем, а потом сразу обратно. Получим сверхурочные выходные.

– Выходные это нормально… Только надо ведь…

– Не волнуйтесь, все будет хорошо. Возможно, нам даже отпуск дадут, у вас ведь не было отпусков?

– Не было…

– Вот видите!

Биолог спешил, аж подпрыгивал от радостного нетерпения, а Пауль думал, что сопляка он так и не вздул, и тот теперь наверняка разболтается. Хорошо хоть три косы прихватил – наверняка косить придется, зачем еще позвали? Больше ничего я не умею, только косить. Слева направо.

Возле ворот биолог свернул направо, они обогнули ангар, и Пауль увидел. Раньше он его видел только на картинках.

Вертолет. Большая острорылая бочка синего цвета, лопасти устало тянутся вниз. Пауль думал, что вертолеты меньше. Раза в три.

– Это вертолет? – тихо спросил Пауль.

– Вертолет, – кивнул биолог. – Я тоже его никогда не видел… В последнее время во всяком случае…

Пауль смотрел. Вертолет был прекрасен. Он был как море. Прекрасен, как море. Вот что гремело в небе день назад. Вертолет. Его мало кто вообще видел, только слышали иногда. Он прилетал очень, очень редко. По делам.

Вокруг вертолета ходил заросший человек в кожаной куртке и в кожаном шлеме. Он что-то подкручивал в небольших открытых лючках, похлопывал по обшивке, довольно мурлыкал. Вертолетчик, догадался Пауль. Вертолетчик был очень старый. Лохматый и седой. Такие старые даже уже не работали, только ходили туда-сюда или в шахматы играли, короче, бездельничали, Пауль их не одобрял.

А этот старый был вертолетчиком. Он заметил биолога и Пауля, злобно приблизился.

– Вы идете? – буркнул он.

– Мы, – кивнул биолог. – Мы летим. Машина готова?

– Машина всегда готова. – Вертолетчик забрался в кабину.

– Куда мы идем? – спросил Пауль.

– Точка «Ноль», – ответил биолог.

Пауль чуть очки даже не снял.

Точка «Ноль». Есть две точки. «Ноль» и «Земля». Полис – это точка «Земля». Раз в полгода на точку «Ноль» отвозят на вертолете припасы и смену из нескольких человек, а обратно привозят нефть. Там вышка, она качает.

Пауль посмотрел на вышку на крыше ангара. Наверняка та вышка по-другому выглядит. Она качает, а мы перерабатываем, и переработанного хватает на год и даже чуть-чуть остается. На нефти работают фильтры, на нефти работает генератор, все, что крутится, работает на нефти. Можно выжить и без нефти, но это тяжело. Без нефти все будут только работать с утра до вечера, а так нельзя. Если все будут только работать – цивилизация остановится, это все знают. Кстати, до следующего полета на «Ноль» еще три месяца и там тоже неплохие лесники, подумал Пауль. И ему очень хотелось спросить: зачем они туда идут? Он здесь нужен, а там и свои есть…

Но Пауль не спросил. Если уж послан вертолет, если уж нашли биолога, то, значит, действительно случилось что-то важное. Зачем тогда спрашивать?

Турбины заныли, и лопасти сплавились в мутный круг. Биолог подтолкнул Пауля к вертолету, а дальше он плохо помнил, над головой ревело, мир качнулся, и Паулю стало плохо.

Потом он очухался. Напротив мутило биолога. Очень и очень мутило, Паулю даже жалко его стало. И вертолетчика стало жалко, бедный вертолетчик.

Паулю было плохо еще с полчаса наверное, а полегчало как-то резко, разом. И тошнота прошла, и головокружение. Пауль обрадовался и неосмотрительно поглядел вниз, и ему снова стало плохо. Еще хуже, чем раньше. Зелень, кругом только зелень, зелень, зелень. Зеленый цвет, мерзость. Почему вокруг столько зеленого? И где очки?