Прокол

— Бармена этого зовут Айэм Валрус. Его легко узнать. Жирный такой, аж глаза заплыли. Морда — в три дня не обгадишь. Он один из самых старых членов баунда дёртиков. С ним шутки плохи, и его все боятся. Пилоты наши должны лично отмечаться у бармена по прибытии на «Платинум сити» и перед стартом оттуда. Всё это не такая уж чепуха, подумайте сами. Но помимо этого, он, зверюга, сразу по лицу видит, если что-то не так. Душу вынает взглядом, будто чужая рука в твоем кармане шарит.

Мы подошли к лежавшему на полу Крэйфишу и, предупреждая мой вопрос, Крашер добавил:

— Боевики от контейнера до самой его сдачи не имеют… не имели права отлучаться и из корабля выходить. Да и куда им, прости, Господи, в этом на остров отдыха? — он указал на черный комбинезон Крэйфиша.

Мы взяли труп за руки и за ноги и засеменили к холодильнику.

— Его, Валруса, — продолжал рассказывать пилот, — иногда в шутку называют главным «эгмэном». Я сам слышал. Но смотрите: он — это вам не я. Через голову до него не доходит, только через руки или ноги. Лучше через чужие. Вы сможете.

— Авось, дойдет и через голову, Крашер. Не люблю я крутить уши, даже головорезам, даже нелюдям. Но если ты полагаешь, что Валрус порядочная скотина… — я подмигнул пилоту, — тогда есть в запасе варианты и «через голову»: или рукояткой «спиттлера» по башке, или электроды к головке пениса.

Крашер не ответил.

В холодильнике мы положили второй труп рядом с трупом Силлирэма и вернулись в грузовой отсек. Несколько минут потратили на то, чтобы убрать «пиггисы» и скафандр, подмести гильзы, привести в порядок «палубу», и после всего я сказал:

— Вижу, Крашер, что душа у тебя добрая. И ты её, можно сказать, уже спас. Спасибо за все, что рассказал мне. Но не обижайся: я не могу тебя отпустить. Я обязан заключить тебя в «кокон» — не бойся, он удобен и не стеснит, — а затем уложить в «спальник». На неопределенный срок. До востребования. Хочется верить, до моего востребования. — Я положил руку ему на плечо. — Пойми меня и прошу, подчинись.

— Для меня в самый раз сейчас — умереть на время, — вздохнув, согласился Крашер.

В слиппере, когда я делал ему уколы, чтобы не загнили раны, он неожиданно сказал:

— Назовите ваше имя — и можете напяливать на меня свой «кокон».

— Я Саймон Сайс, землянин, — я назвался, как положено, не Айвэном Фулом и не Ивэном Симплом. — Вот еще что, Крашер. Я посмотрел: там у вас есть несколько шлюпок — сёрфов. Они в порядке? Ими пользовались?

— Пользовались. Должны быть в порядке. Лучшее средство для абордажа торгашей.

Мы попрощались, я напялил на него «кокон», уложил в «спальник», настроил аппаратуру. Прошёл в рубку, захватил электронный ключ от входного люка, дал на Мозг необходимые команды и облачился в скафандр.

В шлюпочном отсеке я выбрал сёрф, уселся, пристегнулся и, отшлюзовавшись, оказался в открытом космосе. Ввёл с лэнгвиджа в навигационный блок сёрфа информацию о пути и включил двигатели. Вперёд — и выше! Наружный люк так и остался открытым, но Мозг закроет его через некоторое время.

Я провел на сёрфе, этой космической шлюпке, «доске с мотором», более полутора часов, прежде чем разглядел впереди крохотную светящуюся точку — фальшивый бриллиант под названием «Платинум сити». На этот раз я вышел к нему со стороны вершины прозрачного купола. За последние несколько недель я уже третий раз швартовался к «платиновому городу». Это становилось для меня традицией.

Я припарковал сёрф на диаметрально противоположной месту своей первой парковки стороне диска-платформы.

22

Всё-таки с барменом пришлось повременить. Была у меня одна идейка, и предстоящую «ночь» по местному распорядку дня я как раз и намеревался посвятить проверке своей догадки.

Я собирался побывать в гирлянде, внутри огромных полых шаров, составлявших её. Уж бармен-то с заплывшими глазками помог бы мне, если бы, конечно, я его хорошо, «через голову», попросил, — провел бы меня туда. Но разговор с этим любителем вульгарных анекдотов и идеально чистых стаканов я рассчитывал сделать кульминацией моего пребывания на «Платинум сити», после которой мне только бы и осталось, что унести ноги, а не лазать по башням и гирляндам.

Я отсутствовал часа четыре-пять, угоняя «харвестер», и в оставшееся до полуночи время постарался кое-что узнать о режиме пропуска в башни, связанные каждая со своей гирляндой.

Теоретически в башнях не существовало вооружённой охраны, а имелись обычные дежурные, что-то вроде вахтёров или швейцаров. Как и в любые служебные помещения, посторонних сюда не пускали, но режим не был столь уж жёстким.