Проклятый трон

Телефонный звонок – и жена заботливо принесла Тандаджи трубку, заодно поставила перед ним чашку с наконец-то сваренным кофе. Тидусс погладил ее по спине. Чуть больше суток дома, а ощущение, будто в отпуск съездил.

– Тандаджи, слушаю.

– Письмо у нас, господин подполковник, – отчитался Рыжов.

– Дракон улетел?

– Нет, но удалось уговорить мэра отдать письмо раньше. Нам… предпринимать шаги по задержанию?

– Не нужно. Молодец, Рыжов. Он пока – единственная возможность для связи с похитителем. Если получится, вызовите его на разговор.

– Мы пытаемся подобраться, господин подполковник, но люди не дают.

– Не форсируйте события. Семенов установил камеры?

– Да, съемку ведем.

– Дай мне его.

Пауза.

– Не могу. Он танцует, господин подполковник.

– Танцует.

– Так точно, господин подполковник. Местные жители очень активно вовлекают нас в праздник. Налаживаем контакты и коммуникации…

– А ты, Рыжов, получается, некоммуникабелен?

– Я… да, то есть нет, господин Тандаджи. Мне пойти танцевать?

– Хм. Действуй по ситуации, капитан. И еще раз: молодец. Шли письмо, сейчас примем.

Капитан Василий Рыжов нажал «отбой», расстроенно выпил воды из бокала. Никогда не поймешь, издевается начальник или говорит серьезно. Но дважды молодец – это почти герой. Может, и повысят еще…

Вечером во дворце королевского дома Рудлог стояла тишина. Принцессы писали письма сестре. Ежесекундно зевая, пристроив лист бумаги на планшет, строчила принцесса Марина – она лежала в постели, напившись антигриппина, и почерк выходил странноватый, пляшущий. Хмурилась, выводя слова, Полина Рудлог – писать было стыдно, но лучше так, чем потом рассказывать лично. Нумеровала события пятая принцесса Алина – сначала набросала план с пометками по датам, а потом расписывала произошедшее. Сидела рядом с отцом младшая, Каролина, – Святослав Федорович уже закончил свое письмо и терпеливо ждал, пока дочь завершит свое.

У королевы Василины уже болело запястье, но она всё писала, писала, излагая события последнего месяца, и получался то ли крик души, то ли драматическое повествование.

Всем стало гораздо спокойнее, когда выяснилось, что с Ани все в относительном порядке и что похитители гуманны, и теперь главной задачей было договориться о ее возвращении. Василина нервничала и, не дописав пару абзацев, пошла в детскую – пообщаться с мужем.

Мариан читал мальчишкам какие-то военные детские рассказы, одной рукой держа книжку, а другой покачивая Мартинку на сгибе локтя. Дочка дремала, но иногда подавала голос, показывая, что тоже слышит папу.

– Тандаджи сказал, что дракон пробудет там до завтра, – сказала королева, когда муж поднял глаза от книги. – Я хочу поговорить с ним об Ани. Мариан?

Его имя прозвучало тревожно, словно она боялась, что он будет против.

– Конечно, – произнес Байдек спокойно, – я пойду с тобой. Сейчас позвоню Тандаджи, он должен быть в курсе.

После звонка принца-консорта начальник разведуправления посидел немного, пытаясь нащупать ускользающее благодушие. Затем нажал на вызов и снова поднес телефон к уху.

– Капитан Рыжов, слушаю!

Из трубки доносились смех, гул голосов, звуки музыки. Да и сам подчиненный дышал тяжело, будто после пробежки.

– Рыжов, завтра с утра в Теранови прибудет ее величество для разговора с драконом. Сейчас к вам направляю спецбезопасников и снайперов. Вы и все находящиеся в городе поступаете в распоряжение к командиру. За ночь нужно обеспечить прикрытие ее величеству. Найдите место для общения, такое, чтобы, если дернется или проявит агрессию – сразу снять.

– Так точно, господин подполковник, – капитан отдышался, уточнил: – Мэру сообщать?

– Пока не нужно. Утром сообщите, но корректно, не спровоцируйте панику. Главное, чтобы дракон не улетел.

– Не улетит, товарищ подполковник, – бодро отрапортовал Рыжов. – Отсыпаться будет. И потом, у них по обычаю на второй день еще колобки пекут и едят.

– Колобки.

– Да, подполковник, это сладкие кругляши с творогом и изюмом, похожи на наши сырники. Только больше. И круглые.

– Как интересно.

– Символизируют солнце и долгую счастливую жизнь.

– Да ты эксперт, Рыжов.

– Кхм… спасибо, подполковник. Извините, подполковник. Разрешите идти выполнять задачу?

– Разрешаю, Рыжов. Хорошей вам ночи.

* * *

Вечером над празднующим городком одна за другой стали появляться звезды – в горах они крупные, лохматые какие-то, будто каждая окружена мерцающей шерсткой из лучиков. Стало холодать, со склонов потянул ветерок, но праздник продолжался: кто-то уходил, кто-то приходил, уже и есть не могли – наелись на неделю вперед, и плясать – ноги держали только самых упорных, – а все равно оставались за столами, разговаривали, пели песни, пили за молодых.

Тася украдкой зевнула, и Энтери обхватил ее рукой, прижал к себе. Жена уткнулась носом ему в грудь, подняла блестящие глаза.

– Пойдем? – спросил он тихо.

– Пойдем, – ответила она серьезно, взяв его за руку.