Проклятый рейс

Она еще яростнее задвигала плечами, и ее усилия не прошли даром: теперь женщина уже почти лежала на боку, но дотянуться до рта малышки, чтобы вдохнуть в ее легкие воздух, она не могла: та была низко. Лене оставалось только хлопать Машеньку по щекам, изо всех сил дуть ей в носик и молиться богу.

– Господи, пожалуйста, ты же милосердный, спаси и сохрани хотя бы невинного ребенка, – не переставая, шептала она в промежутках между вдохами и выдохами. Весь ее потрясенный мир сомкнулся сейчас на этой чужой дочке. Привести девочку в чувство – вот главная задача, которая стояла перед ней на ближайшие мгновения. Забота о ребенке помогла отключить сознание и позволила не думать о том, что произошло с другими людьми.

Она слышала, что по стенке автобуса кто-то карабкается, пытаясь добраться до окон, потом раздался мальчишеский звонкий голос:

– Люди, есть кто живой?

Лена его хорошо слышала, но видеть не могла.

– Да, да, я здесь, спасите нас, – хотелось крикнуть Лене во весь голос, но она в ответ лишь просипела, – помогите, пожалуйста, – и снова стала хлопать Машеньку по щекам.

Лена слышала, как спасатель пытался найти опору и при каждой неудаче испуганно взвизгивал. Она почувствовала, что должна его ободрить и прошептала:

– Спокойно, только спокойно. Пожалуйста, помогите. Мы без вас не выберемся.

Спасатель наконец утвердился на месте и начал что-то делать с тяжестью, придавившей Лену. Ребенок тоже судорожно вздохнул, потом еще раз и еще… дыхание понемногу выровнялось, и Маша открыла глаза. Из пухлого рта вырвался едва слышный тоненький писк.

– Слава богу! Теперь можно и немного расслабиться.

Лена чувствовала, как спасатель пытался снять с ее спины громоздкий предмет, и отлично понимала, что это чье-то тело. Она слышала, как он обращается к людям, которые снаружи давали ему советы. Он разговаривал и с пострадавшей, Лена даже ему что-то отвечала. Она не видела лица парня, но была так ему благодарна, что слезы опять начинали застилать ее глаза. Она встряхнула головой, чтобы избавиться от них, и несмело бросила взгляд на салон, вернее на то, что от него осталось.

Лена была развернута лицом к кабине и видела, что спереди автобус пострадал мало. Пластиковое стекло, отделявшее кабину водителя от салона, осталось цело. С него по-прежнему улыбалась силиконовая блондинка, только теперь она лежала на боку. Разбитые стекла осколками усыпали лежащих людей, да кое-где оторвалась обшивка. Единственная опасность, кроме пережитого ужаса, была в том, что из-за большой скученности люди лежали в несколько слоев и самый нижний мог задохнуться, придавленный неимоверной тяжестью. Что было сзади, она даже боялась представить. Скорее всего, ничего хорошего, но и оттуда доносились какие-то звуки, а следовательно, не все так плохо, как Лена думала сначала.

– Слава богу, – в который раз уже прошептала женщина, – не все погибли.

Так как Елена с малышкой сидела у левого окна, а автобус упал на правую сторону, они оказались сверху человеческой пирамиды. Если бы не неожиданный груз, свалившийся на женщину, она бы вообще отделались только страхом. Но эта тяжесть так сильно придавливала спину, что ту уже начало сводить судорогой и болью.

Тут она опять почувствовала рядом с собой движение. Еще не видя, что происходит, она поняла, как тяжесть постепенно исчезает. Это спасатель колдовал над мертвым телом и начал поднимать его в окно. Лена вздохнула наконец-то полной грудью: скоро придут за ней и Машей.

Авария

Сашка

Сашка пришел в себя от того, что какой-то пожилой мужчина в синей спецовке тряс за плечи, потом бил по щекам и кричал на него.

Водитель совершенно не понимал, что с ним происходит.

Он сидел на насыпи в нескольких метрах от исковерканного автобуса и остекленевшими глазами смотрел вперед. Тело все в ссадинах и царапинах и почему-то не поднималась левая рука, но Сашка из-за потрясенного сознания ничего не чувствовал.

Голова была пуста, как хэллоуинская тыква. Мысли отсутствовали вовсе. В ушах стоял звон. Он в состоянии ступора просто сидел и смотрел вперед. Невдалеке мелькали люди, некоторые возились с какой-то грудой металла, рядом на рельсах стоял товарняк… Передняя часть тепловоза зеленела глубокой вмятиной.

К Сашке подбежали две женщины, громко кричали, пытались поднять его на ноги и куда-то отвести. Он, вяло сопротивляясь, сбрасывал теплые руки и оседал безвольной массой на насыпь. Хотелось просто лежать, ни о чем не думать: там, за горизонтом сознания, было что-то страшное.

Резкий женский голос произнес прямо у него над ухом:

– Давайте оставим его в покое. Ран, опасных для жизни, нет, а царапины обработают врачи «скорой», когда приедут.

– Мне кажется, что парень не в себе, – мягко возразил другой.

– Вот скорая приедет и разберется. Не наше это дело. Жив, и слава богу! – вновь вклинился резкий голос.

– Давайте хоть нашатырный спирт дадим понюхать, может, очухается. И царапины йодом намажем.

Слова Сашка слышал, но смысл их не понимал. Ему что-то резкое совали под нос, он уворачивался. Потом он чувствовал возню вокруг своих рук, их чем-то мазали, но ему было все равно.