Проклятый отбор

Чтобы окончательно отключиться, я активировала видер и расположилась в кресле, готовясь погрузиться в мир развлекательных программ. Но и тут мне не повезло. Сразу после логотипа «Светского вестника» я узрела себя на сцене конкурса талантов. Признаться, я думала, что выглядела в тот момент куда более растерянной и взволнованной. Ведущая вещала о моем блистательном выступлении, а вновь услышанное одобрение Эдгара вызвало у меня довольную улыбку. Хотелось собой гордиться, и отказывать себе в этом я не видела причин.

— Как вы могли убедиться, главная фаворитка отбора снова выделилась, продемонстрировав незаурядный талант! — заключила появившаяся в сиянии видера блондинка-ведущая. Она сидела в кресле на фоне яркой стены с названием передачи. — И тема нашей сегодняшней беседы: «Кто же такая графиня Далитвар?»

Я вздрогнула. Где-то на задворках сознания постоянно обитал страх быть узнанной, несмотря на все заверения Арграна, что этого не произойдет.

— В нашей студии сегодня находятся друг почившего не так давно графа Далитвара барон Шонтан и сэр Асангарен, специалист, изучающий историю древних аристократических родов.

Я мысленно хмыкнула. Журналисты серьезно подошли к вопросу моего появления. Мне даже стало интересно, чья правда окажется в итоге сильнее: обработанной тайной службой прислуги или ученого. Но я моментально забыла об этом, когда представили единственную женщину среди гостей:

— Мадам Ланира служила в поместье графа горничной в течение шести лет.

— Пяти, — поправила женщина лет сорока. Ее темные волосы были стянуты в тугой хвост, а круглое лицо с мясистым носом и слишком ярким макияжем не вызвало у меня ни симпатии, ни доверия.

Ведущая белозубо улыбнулась и представила последнего гостя:

— И сэр Танкарин, магистр в области психологии и ментального воздействия, глава кафедры нейромагии в госпитале душевных заболеваний имени Каташна. Рада всех вас приветствовать. И первый вопрос вам, барон: каким человеком был граф и какие у него складывались отношения с женой? Существует мнение, что это был договорной брак.

Барон был тучным мужчиной с пышными бакенбардами и пухлыми губами. Они сильно контрастировали с маленькими, едва заметными глазами. Голос у него был глубокий и низкий.

— Графа я знал буквально с детского возраста. Не сказать, что он был склонен к дружбе в том понимании, к которому мы привыкли, но всегда принимал меня. Во время встреч он мог подолгу молчать или заниматься своими делами в моем присутствии. Порой он что-то говорил, и я отвечал, зная, что меня, несмотря на всю отстраненность, услышат. Большего требовать от Октавиуса не приходилось. С годами ситуация только ухудшалась. Я, конечно, пытался поддержать его и всеми силами вытащить из той замкнутости, но оказался бессилен перед его болезнью. Даже прелестная леди Миралла не могла достучаться до него в полной мере. Она была очень приятной леди и к мужу относилась с пониманием и уважением.

— А вы можете подтвердить факт беременности леди Мираллы? — вклинилась в пространные воспоминания барона ведущая и пытливо прищурилась.

— Конечно, могу! — фыркнул в ответ мужчина. — Я это видел собственными глазами!

— Замечательно! — возрадовалась журналистка и задала новый вопрос: — Но были ли роды?

Борон покраснел и даже закашлялся.

— Как говорят, были, но я не лекарь и не присутствовал.

— Тогда переадресую этот вопрос вам, мадам Ланира. Вы же на тот момент работали в доме графа.

— Да, — с улыбкой откликнулась женщина. — И роды действительно были. Графиня была очень слаба здоровьем, и ее роды сопровождал приглашенный целитель. Нас, конечно, никого не пустили.

— Но вы слышали крик младенца?

— Как есть слышала, — осенила себя знаком солнца женщина и тонко улыбнулась.

Я выдохнула, но, как выяснилось, радоваться было рано.

— Но почему же ни у кого не возникло вопросов, что стало с младенцем и как удалось отцу скрыть дочь даже от прислуги? — недоумевала ведущая.

— Ох, после смерти леди Мираллы такая суета началась. Граф бушевал два дня, переживая свою утрату. Вы знаете, у него случались неконтролируемые приступы. И мы в такие моменты боялись лишний раз нос высунуть. Личное крыло вообще было закрыто для посещений. Туда ходили только связанные кровной клятвой и обетом молчания. А на похоронах были два закрытых гроба. — Мадам Ланира всплакнула и утерла платочком глаза. — Простите, до сих пор вспоминаю с болью.

— Ничего, мы понимаем, — с наигранным участием сказала блондинка и устремила свой взор на магистра. — Сэр Танкарин, скажите, насколько вероятно, что дочери передалось заболевание ее отца, особенно если учесть их явное внешнее сходство? Да и из достоверного источника нам известно, что порой леди Мариэлла ведет себя несколько импульсивно, порой без причины падает в обморок. Что скажете?

— Да, такое вполне возможно, но любые болезни сознания проявляются не сразу либо не в полной мере. Все это индивидуально. И подтвердить наличие заболевания у графини может только тест и анализ целостности сознания.