Проклятый кузнец

Первым делом он внимательно оглядел окрестности. Небольшая, всего в несколько метров диаметром поляна была покрыта густой травой и окружена раскидистыми кустами, огораживающими её от остального леса. Из-под низкого холма бил холодный ключ. Фрей приблизился к нему, собрал ладони ковшом и вдоволь напился, лишь сейчас поняв, насколько сильно его мучила жажда. От ледяной воды сводило зубы, и это вернуло измождённому кузнецу ясность мысли.

— Надо поставить ловушку, — отогнав сон, решил Фрей. — Не хотелось бы, чтобы в первую же ночёвку вне дома меня сожрали звери.

«Разумно», — подтвердил правильность его мыслей внутренний голос.

Фрей принялся копошиться в дорожном мешке. На самом дне обнаружился длинный моток прочной нити.

— Это подойдёт.

На более высоких Шагах Пути Воина подобные вещи не требовались: уже на Шаге Призрака человек мог почувствовать приближение посторонних. Но сейчас подобный навык был для Фрея недоступен, поэтому ему приходилось изощряться.

Он обошёл поляну по периметру и аккуратно зацепил нить за ветви кустов таким образом, чтобы она оказалась натянута на уровне его колена. В темноте серая нить терялась из виду, и пройти мимо неё, не задев, было практически невозможно. Вернувшись к ручью, Фрей завязал оставшиеся свободными концы на левое запястье. Теперь, если кто-то приблизится к месту его ночлега, Фрей обязательно это почувствует.

Сочтя такие меры предосторожности достаточными, Фрей сел на траву, скрестив под собой ноги, осторожно положил на них свои изувеченные ладони и закрыл глаза. Он давно забросил любые тренировки, и теперь его ци, словно мстя за продолжительный простой, никак не хотела отзываться. Прошло несколько минут медитации, прежде чем Фрею удалось поймать нужные ощущения.

«Наконец-то», — удовлетворённо прошептал внутренний голос.

Мир вокруг Фрея растворился. Звуки исчезли: ни журчания ручья, ни шелестения травы он больше не слышал. Осталось лишь его тело с тускло поблёскивающими перед внутренним взором каналами ци.

У нормального человека они были ровными и прямыми. На каком бы Шаге Пути Воина он не находился, менялась лишь толщина каналов. Общий рисунок оставался прежним: потоки ци, беря начало внизу живота, в точке дань-тянь, плавными линиями расходились по телу, к конечностям, а затем, закругляясь, таким же образом возвращались обратно. У Фрея всё было иначе.

«Проклятые демонические последователи, — выругался он, разглядывая свои каналы. — Надеюсь, вы горите в аду».

Его потоки ци были неправильными. Вместо того, чтобы идти по телу прямыми линиями, они извивались, вздувались, пучились уродливыми узлами. После последнего задания, которое он выполнял, будучи в армии, его внутренняя структура была страшно искорёжена.

«Успокойся, — подбодрил внутренний голос. — Ты ничего не можешь изменить, так работай с тем, что есть».

Фрей вздохнул. Внутренний голос был прав: никаких других вариантов у него всё равно не было.

Ци поддавалась на его старания тяжело, с натугой. Одежда Фрея насквозь промокла от напряжения: правильное управление циркуляцией позволяло значительно ускорить процесс заживления ран, и Фрей бросил все силы на то, чтобы как можно скорее восстановить повреждённые руки.

Прежде ему хватило бы и часа, чтобы полностью исцелиться. Сейчас же прошло два, но ему удалось лишь вернуть сместившиеся кости на место.

— Достаточно на сегодня, — вконец вымотавшись, Фрей открыл глаза. — Пока хватит. Продолжу завтра.

Ополоснувшись в ручье, он сменил одежду и лёг на траву. Несмотря на усталость, сон почему-то не шёл: в голову сами собой лезли мысли о сыне.

— Я знаю, Шейн, — закрыв глаза, прошептал Фрей. — Ты не найдёшь покоя до тех пор, пока не будешь отомщён. Не волнуйся. Я обязательно найду твоих убийц.

Несмотря на обещание, силуэт сына и не думал никуда исчезать. Напротив — Фрею чудилось, будто Шейн что-то кричит ему, как будто…

Предупреждает?

Стоило Фрею об этом подумать, как нить, привязанная к запястью, резко дёрнулась.

Глава 4

Фрей скинул петлю с запястья и открыл глаза. Он не шевелился: кто бы ни подобрался к месту его ночлега, выдавать себя раньше времени Фрей не собирался.

На первый взгляд, в лесу ничего не изменилось: не было слышно никаких шагов, не хрустнула ни одна ветка. Умиротворяющий шелест листвы был единственным звуком, распространяющимся в окружающем пространстве. Глаза Фрея забегали по округе, тщетно пытаясь различить приближающийся силуэт в ночной темноте.

Кто бы ни наведался в его лагерь, он прятался слишком хорошо, чтобы Фрей мог его рассмотреть. Если бы не предусмотрительно натянутая нить, случайно задетая гостем, скорее всего, Фрей и вовсе бы не понял, что он находится здесь не один.