Проклятый граф

Ричард упорно молчал, уделяя внимание исключительно сохранению себя в вертикальном положении, да изредка поглядывая на ветки, сомкнувшиеся за спинами покинувших пространство под большим деревом графа и его раненых спутников.

Татьяна, честно ожидающая начала беседы, которую выпросил оборотень, тихонько вздохнула и, в поисках более интересного предмета для созерцания, нежели упрямый в своем безмолвии мужчина, огляделась.

Неподалеку в траве что-то сверкнуло, и девушка, с любопытством вглядевшись, удивленно приподняла брови.

– Смотри-ка, Роман забыл свой меч! – воскликнула она и, приблизившись к оружию, выпавшему из рук Альберта и так и не подобранному виконтом, аккуратно взяла его за рукоять, приподнимая и рассматривая на солнце. Держать чего-то подобного в руках ей еще не доводилось, хотя к холодному клинковому девушка издавна питала некоторую слабость и сейчас она просто залюбовалась им. Меч был великолепен. Тонкий, острый, изящный, с длинным клинком, сталь которого сверкала на солнце, он ничуть не пострадал в драке, сохраняя свой первоначальный, благородный вид. Как это Луи назвал его – эсток?

– Опасно держать в руках оружие, если не планируешь сражаться, – оборотень, наконец решивший подать голос, мельком глянул на девушку через плечо и покачал головой, – Где-то я слышал, что если поднять меч без желания напоить его кровью, он может привлечь к тебе беды… или, как минимум, врагов.

– Ты хотел поговорить об этом? – Татьяна вежливо приподняла бровь, на всякий случай опуская клинок и упирая его острием в землю.

– Не совсем, – по губам Лэрда змеей скользнула мимолетная, тонкая улыбка и он, негромко вздохнув, все-таки повернулся к собеседнице, – И я думал, ты знаешь, о чем должна бы была идти речь.

Девушка вздохнула сама и, кивнув, опустила плечи. Надежды спустить то, что произошло между ними в миг, когда ей удалось каким-то чудом вырвать оборотня из власти мага, на тормозах, стремительно разлетались в пух и прах, однако она все-таки предприняла попытку сделать это.

– Рик… Я все понимаю, честно. Ты был еще не совсем в себе, не отдавал себе отчета в действиях…

– О, я вполне отдавал себе отчет! – восклицание оборотня оказалось неожиданно громким, и Татьяна даже немного забеспокоившись, как бы его не услышали ушедшие, машинально поднесла палец к губам. Ричард медленно втянул воздух.

– Я прекрасно понимал, что делаю, Татьяна, и я не намерен извиняться за это. Я поцеловал тебя, да, подтверждаю, и сделал это совершенно осознанно, обнял и поцеловал, потому что хотел поцеловать. Потому, что ты спасла меня, потому что я… – он ненадолго примолк, затем, быстро облизав губы, намного тише продолжил, – Это все время говорили за меня, но я сам еще не произнес сегодня ни разу, – он приподнял голову, взирая на собеседницу твердо и решительно, уверенно и ясно, – Я поцеловал тебя, потому что я люблю тебя, Татьяна.

– Ричард… – девушка, совершенно не представляя, как реагировать на это, вопреки собеседнику опустила голову, созерцая траву под своими ногами, – Я… я тоже, конечно, очень люблю тебя, просто не так…

– Я не прошу бросать его ради меня, – прервал ее оборотень и, протянув руку, коснулся кончиками пальцев подбородка собеседницы, приподнимая его, – Более того – приди тебе в голову такая мысль, я бы первый был против этого.

– Как?.. – Татьяна, понимая, что сложная логика мужчины явно ускользает от ее понимания, недоуменно хлопнула глазами, – Я думала… разве ты не сказал только что, что любишь?..

– Да, люблю, – спокойно ответил тот, медленно опуская руку и отпуская подбородок девушки, искренне опасаясь поцеловать ее вновь, – Татьяна… Я опасен. Я сказал это Луи не просто так, эти слова были правдивы – я опасен и, быть может, опасен куда как больше, чем он. Если Альберту вновь взбредет в голову управлять моим сознанием, если он захочет, чтобы я сделал что-то… – он сжал губы и упрямо покачал головой, – С ним тебе спокойнее, моя милая, безопаснее. Он не причинит тебя вреда, ни осознанно, ни подневольно, поэтому… – он на мгновение замолчал, затем быстро облизнув губы, принужденно улыбнулся, – Мне действительно неприятно и больно признавать это, но с ним ты счастлива. Ну, а я… – он повел плечами, слегка пошатнулся и хмыкнул, – Я, конечно, собственник, но я не деспот, и если ты счастлива – то мне довольно и того. Вот только, знаешь, если у меня вдруг появится девушка…

– Обещаю, ревновать я не буду, – Татьяна, не в силах сдержать улыбки, осторожно взяла собеседника за руку, – И буду даже рада за тебя. Я… иногда думаю… Мне жаль, что я тогда оказалась на балу, – взгляд ее исполнился самой искренней виной, – Если бы не браслет… Если бы мы не встретились тогда, ты не любил бы меня так, как сейчас. И все эти три столетия…