Проклятый горн

– Здесь все просто. Законники прибыли в тот момент, когда таинственным образом был отравлен один из стражей. Господин Маркетте предложил магистрам помощь, и те с благодарностью согласились. В итоге представители Ордена Праведности выяснили, что страж, выпивая с магистром Стененом, увидел у того второй кинжал, которым, как известно, строжайше запрещено пользоваться.

– Серьезно? – Мои брови поползли вверх.

– Он сам отдал нам клинок. И мы обязательно предъявим его законникам, чтобы те провели глубокую проверку и узнали, сколько светлых душ собрал этот человек, недостойный звания магистра.

Я только покачал головой:

– Такого давно не случалось.

– Толстяк подпитывался на стороне. Бывает. – Павел не выглядел удивленным. – Когда его раскрыли, он запаниковал. Подсыпал яд в бутылку и подсунул ее цыгану. Кстати говоря, ты тогда задал Стенену вопрос. Он не скрывался при покупке, потому что покупал яд для себя.

– Для себя? – эхом отозвался я.

– Его мучили боли в ногах. Так что какое-то время Стенен подумывал, что, если ему станет хуже, он напьется хорошего вина со… специями. – Павел, прищурившись, смотрел на солнце, и его плоское немолодое лицо совершенно ничего не выражало. – Но в итоге отрава пригодилась для другого.

– А окулл? Как он с ним договорился?

– Этого мы уже никогда не узнаем. Короче, ван Нормайенн. Когда законники увидят запрещенный кинжал, они займутся только им и не станут особо разбираться, как преступник кого убил.

Я вздохнул:

– Но они зададут вопросы, почему он умер.

– Потому, что это оскорбление для Братства. И внутренний вопрос. Мы сами вершим суд над такими преступниками. Без помощи и вмешательства чужаков.

– Дополнительный клинок у стража. У магистра. Законники будут землю носом рыть.

– И мы будем полностью сотрудничать. Паршивые овцы есть везде. Письма уже ушли в Риапано. Гертруда в курсе и работает на месте, смягчая мнение клириков. Хочешь что-то спросить? – поинтересовался Павел.

– Если бы законники остались живы? Что тогда?

– Сам знаешь ответ. Мы бы замяли это дело и не дали ему хода. Но твой одушевленный… В общем, лучше ему не встречаться со мной. Хотя если подумать, то мы довольно легко вышли из щекотливой ситуации. Мое мнение – совету случившееся на пользу. Нам давно надо было устроить встряску. С этой проблемой Братство разберется. И, кстати, меня интересует вопрос – что бы ты стал делать, если бы Стенен не сломался и не спустил на тебя окулла?

– Ну он же это сделал, – невинно заметил я.

Павел рассмеялся:

– Ван Нормайенн, ты поразительно ловко умеешь класть голову на плаху и отдергивать ее, когда топор уже должен перерубить тебе шею. Карл мне потом все рассказал. Если бы я знал, что твои подозрения строятся на словах обкуренного хагжита и трости с дурацкой резьбой, я бы никогда не согласился на такую авантюру. И ты бы даже не успел коснуться магистра палкой, как тебя бы уже отправили в самый глубокий подвал Свешрикинга лечиться от полоумия.

– Ну что же. Я рад, что до этого не дошло. После посещения подвалов маркграфа Валентина, я их как-то недолюбливаю.

Внезапно он протянул руку и крепко пожал мою.:

– Когда-нибудь такой риск доведет тебя до беды, ван Нормайенн. Или до совета. Благо в нем освободилось еще одно место. Удачи тебе в поисках темного кузнеца.

Он позвал Тильду, и они вместе ушли. Эрик снова был рядом.

– Она милая, – сообщил он мне. – А правда, что ты убил черта?

– Нет. Это сделал инквизитор.

– Все равно здорово. Я вот чертей пока не видел.

– Надеюсь, что и не увидишь. Против нечисти мы такие же бессильные воины, как и обычные люди.

Мальчишка подумал над этим, внезапно потянул носом воздух и наконец понял, куда мы идем:

– Конюшни крепости?

– Верно. Умеешь ездить верхом?

– Ну… – протянул он. – Не так хорошо, как хотелось бы, но нас учат. А куда мы отправимся?

– Никуда. – Мой ответ несколько разочаровал его. – Просто хочу познакомить тебя с одним другом.

– И твой друг живет в конюшне? – удивился тот.

– Сейчас сам все увидишь.

Я подвел его к знакомому стойлу, тихо свистнул, и огромный жеребец потянул ко мне шею.

– Ух ты, какой красивый!

– Его зовут Вьюн. На. Угости его яблоком.

Мальчишка, прежде чем я успел отреагировать, уже был внутри, протягивая плод. Конь посмотрел удивленно, он давно привык, что его боятся, а тут какая-то мелочь сама лезет под копыта.

– Это друг, Вьюн, – спокойным голосом сказал я, оставаясь наготове на тот случай, если знакомство пойдет не так, как я рассчитывал.

Тот фыркнул, подумал, но угощение принял. Затем пихнул Эрика мордой в грудь, так что тот отшатнулся и едва не упал.

– Кажется, он просит еще.

Я кинул ему второе яблоко, мальчик ловко поймал, откусил сам, остальное отдал жеребцу и, не удержавшись, привстав на цыпочки, погладил его по шее. Вьюн не возражал.

– А он чей?

Я посмотрел на них обоих и ответил:

– Думаю, что с сегодняшнего дня он твой.

История третья Пожиратели плоти

– Весна, – со странной грустью произнес Проповедник. – Последняя весна.

– Почему последняя? – удивился я, поворачиваясь в седле.