Проклятый эксперимент. Магиня

Юная донна на миг подняла на него полные слез глаза, попыталась что-то произнести, но ничего, кроме невнятного мычанья с ее губ не сорвалось.

— Перестаньте над ней издеваться! Неужели вы не видите, как она страдает! — Возмутился Реттен и ринулся к Анмане, — Не плачь, девочка, мы не отдадим тебя этому солдафону, он твоего мизинца не стоит! Потерпи, вот сожрут его монстры, мы всё равно докажем…

Он резко смолк, сообразив, что в горячке выболтал все свои истинные мысли и вдруг, свернув к столу, метнул в стоящие на нем артефакты свой жезл дорина.

Лиарена не успела даже испугаться за судьбу чудесных вещей, как жезл резко отлетел назад от закрывающего артефакт щита. А в следующую секунду очередь бояться наступила для подлого старейшины. Невидимая воздушная лапа создалась у магини сама собой, ловко поймала непременный атрибут власти дорина и принялась яростно размахивать им над головой и спиной Реттена. А пару раз даже вполне ощутимо задела его по плечам.

Советник взывал о помощи и ругался в голос, призывая на головы магов все невзгоды, какие смог придумать его изворотливый ум, бегал по просторной комнате и прятался за соправителями и за мебелью. Всё напрасно, вещица, столько лет покорно служившая его деду и прадеду, словно взбесилась и никак не желала успокаиваться, как будто решила зараз наказать его за все прежние проделки и плутни.

Прекратилось это сумасшествие в одно мгновение, Анмана вскочила со своего кресла и, с ненавистью глядя на старшего магистра, закричала:

— Да, да! Тайдир не отец! Но никакого ребёнка всё равно нет! Это просто амулет… у меня на поясе. И замуж я за него не собиралась… мы просто так пошутили…

— Ну вот и умница, — мягко, как ребёнка, похвалил обманщицу Экард, перехватив у дочери воздушную плеть и повесив жезл под потолком, — но ведь это у тебя не один амулет? Дзерн, поставь донну перед зеркалом, она покажет нам все свои секреты.

— Хватит, — разъярённо зашипел старейшина, смерив внучку ожесточённым взглядом, — мы уходим. В моем доме уже даже все слуги догадались о тяжести Анманы, а ваши хвалёные артефакты почему-то ничего не нашли. Завтра же все доранты будут знать правду! И как вы бедную девочку запугивали, и как надо мной издевались.

Лиарена слушала ядовитую речь старика, и с каждым мгновением недоумевала все сильнее. Сердцем она чувствовала лживость его слов, но никак не могла понять, почему на Реттена не действует артефакт?

Да и очевидного несоответствия объяснений Ниверта и последнего сообщения Анманы она пока тоже ничем не могла объяснить. Кто-то из них двоих солгал, а сфера почему-то этого не заметила.

Или она вообще не работает?

Сопровождавшие Анману женщины слова своего дорина восприняли как приказ, мигом вскочили с мест и попытались увести свою подопечную, но тут же оказались спелёнаты невидимыми путами.

— Пока мы не закончим расследование — никто отсюда не выйдет, — звякнул сталью голос Экарда, — не тяни Анмана, загляни в зеркальце… думаю, все мы увидим там нечто интересное.

— Я не хочу… — жалобно взвыла донна, тщетно пытаясь вывернуться, — отпустите.

Но невидимая рука неумолимо вела ее к Дзерну, спокойно и ловко устанавливающему артефактное зеркало напротив девушки. Магистрам явно надоело это затянувшееся представление и они стремились как можно скорее разобраться со всеми тайнами.

— Нехорошо измываться над женщиной… — укоризненно проговорил Гаредиз и возмущённо смолк, получив в ответ откровенно презрительный взгляд Экарда.

На несколько мгновений в комнате повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь безнадёжными всхлипываниями Анманы. Впрочем, юной донной, гостившей в замке Варгейз луну назад, эта девушка больше не была. Чем дольше она отражалась в зеркале, тем стремительнее менялось её лицо.

Лиарена затаив дыханье, следила за неожиданным превращением всхлипывающей лгуньи, и настроение ее портилось всё сильнее. Девицу, постепенно выступавшую из-под тщательно наведённой личины она не только знала, но и ненавидела. Причём с каждым мгновением неистовее. Вот теперь дорина все отчётливее понимала, какую судьбу готовили Карику, да и всему доранту Варгейз, эти подлецы, надеявшиеся на их с Таем гибель.

Тайдир решительно встал с места и направился к Лиарене, но по пути на миг приостановился напротив теперь уже непрерывно всхлипывающей Кальи.

— Тварь, — процедил дорин, с презрением глядя в лицо опустившей взгляд служанки, — какая же ты тварь! Намного хуже болотных!

Тайдир стиснул в объятьях поднявшуюся ему навстречу жену и несколько мгновений стоял, впитывая ее тепло и запах и упиваясь ими истово, как наслаждается солнцем путник, несколько дней блуждавший во мраке и стуже глубоких катакомб. И от этого тепла постепенно начала таять тяжёлая ледяная глыба, намёрзшая в груди дорина в тот миг, как ему сказали о притязаниях Анманы.

Глава 11

— Это ты грязная скотина, сначала улещал меня, а потом… — закричала вдруг Калья, и, развернувшись, швырнула в спину дорина какой-то небольшой предмет, мгновенно выхваченный из недр балахона.