Проклятый дом

Прослушав в очередной раз признание Тоси, Катарина закрыла глаза, задавая себе один-единственный вопрос: почему ее не покидает ощущение, что Антонина Мазурова не причастна к этим убийствам? Ведь вот же она, Тося, сидит на диване и без обиняков заявляет, что убьет родного брата. Что еще надо для доказательств ее вины? Ясно, как дважды два – четыре, что Тося отправила на тот свет Лиду, отца, пыталась отравить Матвея, но в самый последний момент, по неизвестным пока причинам, сама выпила коктейль, предназначавшийся ее брату.

– Нет, – прошептала Ката, снова включив запись. – Что-то здесь есть… Но что?

То ли Тося как-то не так сидела – девушка была слишком напряжена, – то ли дело в ощущении какой-то неестественности… Еще Катка обратила внимание на глаза Антонины. Они «бегали». Со стороны это выглядело странно и неправдоподобно, в определенный момент Копейкиной даже показалось, что Тося немного косит. Но потом вдруг глаза ее становились совершенно нормальными, эффект легкого косоглазия проходил, и Катка, сжимая кулаки, в отчаянии откидывалась на спинку кресла.

«Я хочу признаться…» – в двадцатый раз раздалось из динамика, и Ката нажала на паузу.

Странно, но, пока Тося произносила эти три слова, ее глаза успели сконцентрироваться на трех разных точках. «Я» – Тося смотрит прямо в объектив. «Хочу» – взгляд направлен влево. «Признаться» – теперь она смотрит вверх.

Катка перемотала запись назад и включила ее снова, пристально вглядываясь в глаза Мазуровой. Получилось, что за полторы секунды Антонина успела проделать глазами некую восьмерку, что совсем не характерно для человека, при условии, что он не занимается специальной глазной гимнастикой. Но Тося уж точно ею не занималась: перед камерой-то ей было бы глубоко наплевать на гимнастику для глаз – ведь она признавалась в страшных грехах!

Но так ли это в действительности? Ката продолжила смотреть запись.

«Я убила отца и его подругу – Лидию».

Аналогичная ситуация – за короткий промежуток времени ее взгляд бегал в разные стороны, а также при замедленном показе было отчетливо видно, что правая ладонь Мазуровой успела трижды переменить положение. Ко всему прочему, был нарушен естественный характер звучания речи.

Внезапно Катарину прошиб пот. Она обратила внимание на электронное табло часов. Табло высвечивало часы, минуты и секунды. Ката едва не закричала в голос. Вот теперь все встало на свои места, теперь понятно, почему у Тоси бегали глаза.

Время! А точнее, секунды – вот в чем крылась разгадка! Тося не делала пауз между словами, но, если верить цифрам, отсчитывающим секунды, получалась большая нестыковка между услышанным и увиденным.

А именно…

Я – 13:22:23

Хочу – 13:22:30

Признаться – 13:23:01

Что – 13:23:07

Совершила преступление – 13:23:09

Я – 13:23:18

Убила – 13:23:19

Отца – 13:23:21

И – 13:23:29

Его подругу – Лидию. Они – 13:23:30 – 13:23:32

Не должны были – 13:23:39

Жить – 13:23:45

Я их – 13:23:47

Ненавидела – 13:23:55

И Матвей – 13:23:59

Очень – 13:24:02

Скоро – 13:24:10

Присоединится – 13:24:18

К ним – 13:24:33

Матвей, я тебя убью – 13:25:01

Речь Тоси длилась не более двадцати секунд, а вот времени прошло – целых сто пятьдесят восемь секунд! Или же две минуты тридцать восемь секунд.

Налицо монтаж записи! Кто-то – очень хитрый и опасный – проделал всю эту работенку, чтобы отвести от себя подозрение и перевести все стрелки на Антонину. Гадать, кто автор данного «шедевра», долго не приходится, монтажом занимался убийца! Аркадий!

Ловко он обвел Катку вокруг пальца, ничего не скажешь. А как правдоподобно изображал из себя убитого горем мужа Мазуровой! Даже в больницу загремел с приступом. Ну, актер!

– Только твой номер не пройдет. – Катарина вытащила диск из дисковода и аккуратно положила его в коробочку.

* * *

Слежка длилась уже три дня, а Аркадий Меркин так и не соизволил выйти из дома. Сидя в салоне «Фиата» и потягивая из пластикового стаканчика горячий чай, Катка время от времени бросала взгляд в сторону подъезда в надежде, что металлическая дверь откроется и на крыльце появится Аркадий. А он, однако, неплохо устроился, думала Копейкина, когда с наступлением сумерек в квартире Антонины загорался свет. Ну, сколько у них может быть холодильников? Два? Три? Не десяток же, в самом деле. Пора бы уже ему и в магазин за продуктами отправиться!

Но Аркадий не спешил покидать свое жилище. Очевидно, продуктов в доме было предостаточно, поэтому Меркин отнюдь не горел желанием выходить на мороз и тащиться в ближайший супермаркет. Да и на службе Аркадия никто не ждал, потому что в настоящий момент Меркин считался безработным.