Проклятый дар (СИ)

Я не хотела возвращаться — стать невесомой снежинкой, танцующей вальс под белоснежными облаками, вот что было моим единственным желанием. Слишком слабая и неподготовленная для игр высших. Что-то сдерживало меня и мешало уйти. Я ощущала свое тело как-то странно — и как все существующее, и как отдельную крупинку, независимую от внешнего мира. Где именно нахожусь? Не знаю… Мои руки белые, если не сказать больше — прозрачно-туманные. На запястье переливается маленькой искрой метка — она разгорается ярким оранжевым пламенем, причиняя боль, напоминая, что я еще жива. Пока. Если бы я только знала, как избавиться от этой досадной помехи, отделяющей меня от необратимого побега из мира живых, то непременно и незамедлительно избавилась бы от нее. Ничто более не имело значения. Дела и проблемы, которые казались важными, теперь растеряли былое величие и значимость. На мое прошлое словно накинули полог из белой тонкой паутины полузабвения. Не было ни горечи, ни страха от утраты возможности встретить очередной рассвет и свободно дышать. Более того, я готова была позволить отрубить себе руку, только бы поставить окончательную точку на своем жизненном пути. У меня не было желания что-то кому-то доказывать, бороться с заведомо более сильным противником или переживать за кого-то. Ничего не хочу. Отправила этот мысленный посыл в никуда. Отпустите меня… Татуировка нещадным пламенем пожирала мою руку, точно к ней приложили раскаленное железо. Откуда-то подул порывистый ветер и развеял все, как утренний туман…

Меня не покидало стойкое ощущение, что все тело было покрыто мелкими колючками — цепкими, острыми и причиняющими беспрерывную боль.

— Что ж ты делаешь, глупышка, — это были первые слова, которые я услышала после возвращения.

Мою голову поддерживали сильные руки, не давая погрузиться под воду. Находилась я в ванне, прямо в полупрозрачной тонкой сорочке, а вода напоминала кипяток. Чувствовала себя примерно так, будто со мной, как с любимой костью, вдоволь наигралась мантикора — руки отказывались повиноваться, а огонь жизни еле трепыхался в моем измученном теле. Огарок свечи, вот что я представляла собой на данный момент, еще не дотлевшая искра, но неизбежная данность угасания. Даже глаза не смогла полностью открыть, для этого потребуется слишком много жизненной силы, которой у меня просто нет. Меня пребольно потянули за волосы, сопроводив данное действие окриком:

— Не смей закрывать глаза! Ты обязана бороться!

«И когда успела задолжать?» — огрызок мысли нехотя, как бы сонливо промелькнул и угас. Возможно, это мое тело настолько заледенело, что вода лишь чудится нестерпимо обжигающей. Как если застудить руки зимой, а потом сразу опустить их в кадку с теплой водицей, которая и покажется жидким пламенем. Непослушными, точно они мне и не принадлежали, губами, еле прошептала:

— Ничего не хочу. Отпусти меня.

Вгляделась в пока еще зеленые глаза Дейрана — именно он не давал мне умереть — очи становились все ярче, все-таки в ярости он был неповторим! Да, девицы в очередь за ним выстраиваются, наверняка! Одной рукой он поддерживал меня, а другой опирался на бортик ванной. От края, на котором покоилась ладонь Темного, побежала вниз ледяная дорожка. Он поспешно убрал руку.

— Ты сильнее, чем думаешь! — прорычал мужчина, — живи, что бы ни случилось, иди вперед! Все происходящее не важно — важна только жизнь!

Слишком витиевато и мудрено для моего воспаленного сознания. Снова чуть прикрыла веки. Опять получила рывок за разметавшиеся волосы. Никак не отреагировала — скоро я покину этот мир, только бы не вздумал тащиться за мной на тот свет, а просто закопал где-нибудь. Можно даже в саду, много места мне не понадобится. Дейран длинно выругался, приложил ледяные ладони к моему слабо бьющемуся сердцу, вливая частицу своей силы. Попыталась сопротивляться, но это, наверняка, было смешно и нелепо. Где-то в груди словно шевельнулся клубок змей — скользких, холодных и беспрестанно ползающих. После этого ядовитые гады обернулись морозными кристаллами, заставляя меня резко вздохнуть, открыть очи и сесть. На поверхности воды плавали мелкие льдинки, Темный держался руками за края ванной, изучая меня бесконечностью тьмы, сочащейся сквозь его глаза. Происходящее мне крайне не нравилось, я ухватилась за белую гладкую поверхность рядом с его рукой и зло уставилась на него, как в пропасть прыгнула. Моя сорочка бесстыдно облепляла тело, но на этот факт мне было абсолютно наплевать. Я что, просила о чем-то невозможном?! Ясно выразила свое желание — отпустить меня — бирюзовоглазая все равно отправляла меня за Грань. Горло саднило, словно я проглотила мешок иголок еловника, но кое-как прохрипела:

— Я не просила спасать меня!

От моих пальцев вниз пробежала полоска инея. Он наклонился ближе ко мне и угрожающе рыкнул:

— Неужели ты настолько эгоистична, что позабыла о своей семье?!