ПРОКЛЯТЫЙ ДАР. (Наваждение)

   -- Откуда это у тебя? -- только и смогла выговорить я.

   -- Ника презентовала, -- кокетливо сообщила подруга и самолично запихнула абонемент мне в карман. -- Первые три посещения бесплатно и на шесть месяцев двадцати процентная скидка!

   Я машинально пощупала карточку, словно желая убедиться, действительно ли она теперь перешла в мою собственность. Абонемент в недавно открывшийся фитнес центр стоил немереных денег. Моей стипендии едва хватило бы на одно занятие в фешенебельном клубе.

   Заметив мой вопросительный взгляд, Изольда соизволила внести ясность:

   -- Акция для вип клиентов. Приобретаешь клубную карту на длительное членство и получаешь два пригласительных для своих друзей. Один Ника отдала мне, второй теперь принадлежит тебе! -- Иза замолчала, наверное, ожидала, что я, обезумевшая от счастья, повисну у нее на шее.

   Но вместо шквала восторгов услышала недоверчивое:

   -- И в чем фишка?

   -- Становишься параноиком, подруга, -- покачала головой девушка. -- У меня было право выбора, и я, не раздумывая, выбрала тебя. Без всяких мыслей.

   -- Весьма польщена оказанной честью, но, боюсь, после того, что между мной и Никой произошло, она и тебя лишит заветной карточки.

   -- Ой, да перестань! Вероника хоть и вспыльчива, но абсолютно незлопамятна и уже давно все забыла. Ну так что, пойдешь? -- нетерпеливо спросила Иза. -- Или предпочитаешь, чтобы я пригласила кого-нибудь другого?

   Конечно, не хотелось лишний раз лицезреть самодовольную физиономию Князевой, да и шлифовать фигуру мне вроде бы без надобности, но ради возможности побывать в пафосном местечке готова была усмирить гордыню. Поэтому быстренько перепрятала абонемент в кошелек и улыбнулась.

   -- Вот и ладненько, -- удовлетворенно кивнула Изка.

   Пожелав друг другу удачи, разбежались в разные стороны.

* * *

   -- Эрика, скоро твой выход, -- прогудел над самым ухом голос ведущего.

   "Скорее моя смерть, -- нервно сглотнула я подступивший к горлу комок. -- Непременно долгая и мучительная".

   Наконец музыка стихла. Танцовщицы, обряженные в русские сарафаны и кокошники, убежали со сцены. Кто-то принялся настойчиво выталкивать меня из-за кулис, а ведь так не хотелось выходить на залитую огнями площадку.

   -- Ну что же ты медлишь?! -- прошипели сзади и бесцеремонно выпихнули меня на всеобщее обозрение.

   Колени дрожали, софиты слепили глаза, непослушные пальцы отказывались держать норовивший выскользнуть микрофон. В голове образовался абсолютный вакуум, и даже вступительная часть, которая у меня отскакивала от зубов, не желала его заполнять.

   Постепенно я привыкла к яркому свету и начала различать сидящих в зрительном зале: бледного, взволнованного отца и не менее встревоженную маму, напряженных сокурсников, Алису, скрестившую пальцы; мрачнеющего на глазах ректора и еще каких-то хмурых мужчин, составляющих его немногочисленную свиту.

   Лишь на мгновение в толпе мелькнула знакомая физиономия Криса, и голова предательски закружилась. Господи! Только не он! Решила было, что ошиблась, но этот нахал насмешливо улыбнулся, отсалютовал в знак приветствия и выжидательно уставился на меня, всем своим видом давая понять, как же жаждет насладиться моим провалом. И чего, спрашивается, притащился?!

   Тишина давила на перепонки. Нужно было что-то предпринимать. Или начинать говорить, или уходить с позором. Стоять и дальше под обстрелом множества глаз я была просто не в силах. Но и выдавить из себя хотя бы подобие звука тоже оказалось непосильной задачей. Мысленно я стала взывать к небесам о помощи. Никогда прежде моя молитва не была столь страстной и столь отчаянной...

   ...Живительное тепло разлилось по телу, вытеснив страх. Губы сами собой раскрылись, и изо рта полилась плавная речь, не подвластная ни моему разуму, ни моей воле. Я словно находилась в прострации и вынырнула из нее только, когда почувствовала, что кто-то тормошит меня за плечи.

   -- Ну ты даешь! Молодчина! -- радостно визжала Алиса. -- Я от тебя такого не ожидала!

   -- Где ты откопала столько потрясных примеров? -- пытаясь потеснить девушку и самой занять место у "пьедестала", изумлялась Изольда. -- Даже я заслушалась. Просто отпад!

   С трудом протиснувшись между подругами, мама заключила меня в объятья, рискуя задушить на глазах у многочисленных свидетелей.

   -- Ты моя умница! -- прослезилась родительница. -- Я тобой так горжусь!

   На ее лице появилась счастливая улыбка. Первая за длительное время скорби по утраченной безделушке.

   Растерянно отвечая на поздравления, я тщетно пыталась понять, что же такое произошло. Все как один твердили о какой-то ужасно интересной, поведанной мной истории становления университета. Правда, сам оратор едва ли мог вспомнить хотя бы слово из вышеупомянутой речи. Одно из двух: или только я сошла с ума или это какое-то повальное сумасшествие.

   Выслушивая восторги очередного свидетеля моего триумфа, почувствовала, как отчаянно чешется правая кисть. Ну просто неимоверный зуд! Будто сто комаров сразу впились в мою бедную конечность. Опустила взгляд и едва не вскрикнула. Темная отметина прямо на глазах превратилась в бутон, который тут же раскрылся дивным цветком.