Проклятый дар

Сумерки быстро сгущались. Ночь в психиатрической лечебнице была поистине волшебным временем. В коридорах стояла гробовая тишина, которая была так ценна в этом месте. Даже в буйных блоках практически все больные спали. Многим медсестрам нравились ночные дежурства. Критические ситуации случались редко, а потому ночная работа преимущественно отличалась от дневной, ведь не надо было делать сотни уколов, отсчитывать бессчетное количество таблеток, усмирять агрессивных, подтирать недееспособных, но самое главное – не надо было иметь дела с пациентами.

Клим проснулся. Окно было открыто, и в палате царила ночная свежесть. Шум листвы раскачиваемых ветром деревьев гармонировал со стрекотом цикад. Уличный фонарь бросал немного света в палату, и Клим мог разглядеть соседа, мирно дремлющего на скрипучей койке. Но во всем этом видимом покое чувствовалось что-то тревожное. Клим снова вспомнил происшествие за ужином, и в страхе замотал головой, выбрасывая мысли о зловещем шепоте из головы, будто они могли призвать его опять.

Клим повернулся набок, глубже укутываясь в ворох простыней. И тут он, наконец, осознал причину тревоги. Двигаясь в кровати, он почувствовал, что лежит в чем-то мокром. Клим с ужасом вспомнил, как в детстве старший брат дразнил его за то, что он писал в кровать до восьми лет. Черт подери! Неужели это проклятое место довело его до недержания? Клим резко сел в кровати, желая поскорее убедиться, что он не прав. Клим откинул колючее шерстяное одеяло, которым укрывался поверх простыней, и тут ужас вернулся к нему. Только ужас этот был гораздо мрачнее, чем если бы он застал себя в луже мочи.

Клим сидел в оцепенении, с трудом понимая, что видит. Тусклый свет, пробивавшийся сквозь окно, позволил увидеть, что простыни были насквозь пропитаны кровью. Но чьей? Неужели его? Но откуда? Трясущиеся руки прикоснулись к темному влажному пятну. Клим понюхал пальцы. Определенно кровь! Надо действовать! Клим резко откинул простыни, и руки утонули в луже. И тут Клим испытал настоящий шок! Пальцы нащупали в вязкой луже мягкую плоть…отрезанную от него. Клим вытащил на поверхность свой отрезанный пенис…

Из горла издался истошный вопль. Клим держал в ладони свой пенис! Свой пенис! Кто-то отрезал его пенис! Кровь била фонтаном из расстегнутой ширинки, которой до конца жизни теперь предстоит быть пустой!

– Клим! – раздался откуда-то крик.

Но Клим продолжал смотреть на пульсирующие красные струи, заливающие матрас все больше и больше.

– Клим, очнись! – Филя ударил кричащего Клима по щекам и затряс.

Клим замахал руками, пытаясь высвободиться из хватки соседа.

– Черт бы тебя побрал! Просыпайся уже!

Клим, наконец, открыл глаза, но сознание вернулось не сразу. Он продолжал дергаться в руках Фили, но тот крепко вцепился в шиворот пижамы Клима, продолжая трясти, пока тот окончательно не пришел в себя.

– Хватит кричать! Хочешь успокоительного что ли?! – шептал Филя.

Клим пребывал в растерянности. Еще секунду назад он держал в руке свой обмякший пенис, а сейчас перед ним сидит Филя, которого больше беспокоит укол снотворного, чем лужа крови. Погоди-ка…а где кровь?

– Вроде никто не идет, – прошептал Филя, прислушиваясь к звукам в коридоре, – значит, пронесло.

Филя встал и, как ни в чем ни бывало, прошагал к своей кровати. После нескольких пружинных скрипов, он исчез под одеялом.

Клим еще долго всматривался в свое чистое постельное белье, на котором секунду назад была кровь. Теперь же до него дошло, что это был всего лишь сон. Но, боже мой! Какой он был реальный! Это ощущение мягкой плоти еще теплой, липкая вязкая лужа крови, а этот стальной запах! Все было таким правдоподобным! Да и что за жестокий кошмар?!

Клим больше не мог спать, да что там говорить, он не мог даже лежать на этой кровати, где только что во сне потерял смысл жизни. Он встал, голова немного закружилась, ноги нашли тапочки возле кровати, и Клим, под обеспокоенный, но невидимый взгляд Фили вышел из палаты.

В коридоре горел яркий свет, никого не было. Слава богу, дежурная медсестра не услышала его криков, иначе Филя прав, не избежать ему больного укола, после которого весь следующий день ходишь, как вареный. Клим тихо прошагал в уборную. Холодные струи воды помогли прийти в себя, и Клим уже начал посмеиваться над идиотским сном. Из зеркала на него смотрел симпатичный голубоглазый брюнет со скулами и четко очерченным подбородком, который сводил многих девчонок с ума. Отражение пробудило самоуверенность. Клим подмигнул себе и направился обратно в палату.

– Эй…

Снова этот шепот! Клим остановился. Но на этот раз он уже не поддался панике, хотя знакомый страх снова зашевелился червем в животе. Клим огляделся. Никого, как он и рассчитывал.

«Кошмары наяву?» – спросил шепот, хотя это мало походило на вопрос.