Проклятые

— Вы меня научите? Правда? — робко переспросила девочка, продолжая смотреть на нее с удивлением.

— Конечно.

— О, никто лучше Куртни в этом не разбирается! — заверил Рэй. — Слушай и учись у нее, и она из тебя бриллиант выточит… засияешь, как и она.

Он бросил на жену нежный взгляд.

Он был прав. Украдкой разглядывая Куртни, Кэрол поражалась тому, как эта женщина, не наделенная красотой от природы, могла выглядеть такой привлекательной. Несомненно, она знала многие секреты, о которых знали не все женщины, даже те, кто следил и ухаживал за своей внешностью. Быть красивой, будучи некрасивой — о, наверное, для этого нужно очень хорошо постараться. И знать кучу секретов, как этого достигнуть. Кэрол очень бы хотелось, чтобы эта великолепная женщина ее научила. Эту женщину трудно было разгадать, угадать ее мысли — вообще невозможно, но Кэрол почувствовала, что она не была злой. Строгой, сдержанной, требовательной, суровой, но не злой. И неприязни по отношению к себе Кэрол в ней не ощущала. Девочка еще не разобралась в ней, не поняла, что она за человек и как воспринимает ее, Кэрол, но то, что мачеха не злая и пока ее не ненавидит — это она поняла. И в ней появилась надежда, что эта женщина, может быть, примет ее в свою семью, что она сможет ей понравиться. Пока она еще не очень в это верила, это был лишь проблеск зародившейся надежды, на самом деле Кэрол на это не рассчитывала изначально, не видя причин, по которым эта совершенно чужая женщина, запретившая Рэю впустить ее в свою жизнь, теперь вдруг стала бы не против того, чтобы она вторглась в их семью.

После ужина ей разрешили удалиться в свою комнату.

Растянувшись на роскошной кровати, Кэрол улыбнулась, почувствовав, как напряжение и страх немного отступили, уступая место приятному чувству, похожему на радость. Тихую, боязливую, как слабый, едва видимый лучик, пытающийся пробиться сквозь черные тучи. Лучик радости. Со дня смерти Эми впервые она почувствовала его, смутное, едва ощутимое чувство. Но она тут же отогнала его, загнав обратно за тучи, где он был до сих пор. Рано радоваться. Да, ее неплохо здесь встретили, но это еще ничего не значит. Не известно, что будет дальше.

Она взяла пульт и включила телевизор. Да, в ее комнате был собственный телевизор, который она могла смотреть, когда захочет и что захочет. Невероятно! Дома она редко смотрела телевизор, он был один, и вечно кем-то занят.

Переодевшись в ночную рубашку, Кэрол почистила зубы и улеглась в мягкую постель. Обняв Лимки, она смотрела мультики, не замечая, как улыбается. По обеим сторонам кровати стояли изящные тумбочки, входящие в спальный гарнитур, на них стояли две одинаковые лампы, которые Кэрол включила, потушив верхний свет. Комната наполнилась уютным приглушенным светом. Она теперь может спать, включив одну из ламп, и не бояться больше темноты, просыпаясь по ночам от своих кошмаров.

Единственное, что огорчило ее и привело в замешательство — это то, что дверь ее комнаты не запиралась. Она привыкла запираться, всегда. Само осознание незапертой двери внушало ей подсознательно чувство тревоги и опасности. Она не сразу привыкла к отсутствию замка. Лишь со временем. Хоть и понимала, что Элен здесь нет, и бояться некого. Попросить поставить замок она не решилась.

На тумбочки она поставила фотографию с друзьями и статуэтку Мэтта. И больше ничего. Лимки, фотография, нож Тимми, кулон, подаренный Мадлен и статуэтка Мэтта — это было все, что она взяла из дома в свою новую жизнь, не считая одежду, самое дорогое и единственное, о чем она хотела помнить.

Когда она уезжала, она попросила отца заехать попрощаться к Даяне.

Она не могла забыть, как плакала подружка, узнав, что она уезжает.

— И ты меня бросаешь. О, я теперь останусь совсем одна! — Даяна была безутешна.

— Я не бросаю. Я буду тебе писать. И ты не одна, у тебя есть Джоун.

Рэй растерянно смотрел на рыдающую красивую девочку, прикованную к кровати.

— Приезжай к нам в гости, как только сможешь, мы будем тебе рады, — сказал он, пытаясь утешить ее. — Мы оплатим все расходы. Приедешь?

Даяна подняла на него заплаканные глаза.

— Вы серьезно говорите?

— Конечно, — Рэй улыбнулся ей.

Девочка зачарованно смотрела на него, не отрывая глаз.

— Неужели вы и вправду папа Кэрол? — не верилось ей. — Но вы такой… молодой! И она совсем на вас не похожа. Вы такой… такой…

Она не закончила, так и сумев подобрать нужные слова. Но было видно, что она полна восхищения.

— Вы не будете ее обижать? — вдруг сказала Даяна просящим голосом.

— Нет, конечно. Не беспокойся. Ей будет у нас хорошо.

— А ваша жена?

— Она не против того, чтобы я привез Кэрол. Она хорошая. Они поладят.

— Вы обещаете? Обещаете, что не будете ее обижать? Что защитите?

Рэй кивнул.

— Обещаю. Приедешь к нам, и сама увидишь.

— Хорошо, — Даяна, наконец-то, улыбнулась, поверив ему.

Когда Кэрол уходила, она не смогла сдержать слезы.

— Она сможет приезжать к нам, когда захочет и сколько хочет, я лично оплачу ее дорогу, — повторил Рэй, покосившись на девочку. — Не расстраивайся.

— Спасибо, — Кэрол благодарно ему улыбнулась, вытирая слезы.