Проклятие принцессы (ЛП)

Когда, наконец, проснулся брат Космин, он приказал мне сделать саше из кустарниковой полыни и пижмы, которые отпугивают моль. Я насобирала ромашку, мелиссу и сантолину для лакеев, которые должны разбрасывать пахнущие травы на полу банкетных залов, а также чабрец, розмарин, руту и розы для маленьких букетиков, которые каждый вечер менялись в покоях принцесс.

После этого монах какое-то время учил нас, как работать с корнем клевера и корой вишнёвого дерева и делать из них средство от кашля.

Когда мы с Дидиной остались одни, она сказала:

— Брат Космин объяснил мне, зачем ты добавила дикую капусту в воду для ванн, Ревека. Лучше бы ты держалась от принцесс подальше.

Я сжала зубы и продолжала рьяно растирать пестиком корень клевера.

— Ты не представляешь, сколько людей пропало, — продолжила она. — Оно того не стоит.

— Награда того не стоит? — фыркнула я. — Думаю, стоит. Конечно, не для того, чтобы выйти замуж за какого-нибудь олуха, который заставит родить кучу детей, и не для того, чтобы жить до конца жизни в одиночестве…

— Какого-нибудь олуха?.. А зачем же тебе тогда награда, если ты не хочешь замуж?

— Я хочу присоединиться к монастырю.

— Вот как, — Дидина отмеряла истолчённую ею кору вишни. — Прости. Не знала, что у тебя есть духовное призвание.

Мне было стыдно признать, что его не было, поэтому я оставила вопрос без ответа.

— Я хочу стать травницей всего аббатства, — сказала я Дидине. — Хочу создать собственный гербарий. Получить собственного ученика.

«И написать огромный труд по травологии», — подумала я, но не стала озвучивать Дидине. Это больше смахивало на мечты, а не на реальный план.

Дидина присмотрелась к созданному ею порошку.

— На это потребуется много денег. Ты же знаешь, только богатые дамы могут позволить себе присоединиться к такому аббатству.

— Знаю, — ответила я, сильнее размалывая корень клевера. С младых ногтей понимала, что монахини не возьмут меня без солидной суммы денег, и едва ли могла мечтать о собственном гербарии — огромной комнаты с побеленными стенами, выходящими на север окнами, мягким солнечным светом и высокими сушильными шкафами. Комнаты, где я буду хозяйкой, и никто не станет возражать против моего способа приготовления микстур. И где будет не так много буквицы.

До того, как услышала о вознаграждении, я всегда считала, что мне придётся найти богатого мужа. Не думала, что с этим возникнет проблема — я не была невзрачной девушкой. А если бы и была, то ничего страшного: куча невзрачных женщин находят невзрачных мужей и рожают невзрачных детишек.

Но что потом? Что насчёт мужа? Кем он будет — мебельщиком, кузнецом, сапожником? Проблема замужества с ремесленником в том, что все денежные вопросы ложатся на плечи жены. А это никак не подходит для меня и моих трав. Но я и не могла представить, что выйду замуж за фермера, пусть и с некоторым имуществом. Или за военного — печальная судьба моей матери быстро выбила такие мысли из головы.

Нет. Монастырь — лучший для меня выбор. Место, где всё время, что будет запланировано для истовых молитв, я смогу думать о травах. Меня не заботили не тишина, ни песнопения, ни послушание — только мои травы!

Вернулся брат Космин, начал расспрашивать нас о свойствах коры вишнёвого дерева, и мы перестали переговариваться.

Позже я собрала привычные вечерние букеты и понесла их к дверям принцесс.

Я подошла к башне вместе с Флорином — самым юным подмастерьем сапожника. Всего в замке было семь сапожников — шестеро изготавливали каждый день по две новых пары туфель для принцесс, а седьмой шил обувь для всего остального дворца. Флорин был самым последним учеником своего мастера, как и я у брата Космина. И, как и я, именно он пришёл этим вечером к башне принцесс. Никто не приходил к башне, если мог этого избежать любыми способами. Никогда.

Я посмотрела на Флорина поверх душистой корзинки с цветами и травами, а он глянул на меня поверх коробки с туфельками.

— Ты когда-нибудь задумывался над тем, что если мы не будем каждый вечер менять для принцесс туфли и букеты, то, возможно, они перестанут делать то, что делают? — спросила я.

Флорин покачал головой. Он был лишь не намного старше меня и жил в замке с самого рождения.

— Они пытались, — сказал он. — Они всё испробовали. Целую неделю принц Василий приказал не доставлять им туфли. И тогда принцессы вместо туфель изодрали в кровь ноги. И ещё долгое время их мозоли кровоточили, а сами девушки хромали.

— А почему их не увезти всех вместе из замка?

— Потому что! Землетрясения! Штормы! Страшные бури! Каждый раз, когда они что-то пытаются предпринять, мы потом месяц расчищаем завалы и ремонтируем замок.

— Ну, а может тогда не давать им ночью засыпать? — предложила я.

Флорин снова покачал головой.

— Проклятие сильно. Оно хочет, чтобы принцессы находились в замке, в своей башне. Каждую ночь. Без исключений.

— Может, их стоит разделить…

— Нет! — закатил глаза Флорин. — Замок проклят уже шесть лет. Они уже опробовали всё, что ты придумала, причём дважды, и ещё сотню других способов.

— А как насчёт…

Флорин нетерпеливо переступил с ноги на ногу.