Читаем Проклятие дома Ортанов полностью

– Ты тоже не опоздал, – с усмешкой ответила Виколь, недвусмысленно намекая, что и ей известно древнее как мир правило: «При подобных встречах чаще выигрывает тот, кто раньше приходит и успевает освоиться». – Поди, уже пару сюрпризов для меня приготовил?! Ну, сознавайся, где твои ловушки: готовый рухнуть потолок, проваливающийся пол или стреляющая ядовитыми шипами мебель?!

– Заткнись, – не крикнул, а лишь устало произнес инквизитор, привыкший к ужимкам взбешенной самим фактом сотрудничества с ним нежити. – Ты принесла?

– Вот он, – Виколь достала из декольте какой-то предмет.

– Не смей кидать, положи на пол и пшла прочь! Город не покидай, ты мне еще понадобишься!

Инквизитору не терпелось взять в руки заветный предмет, ведь это же был сам Армантгул, легендарная реликвия, не только древняя, почти как мир, но и способная открыть ее обладателю воистину бескрайние, неограниченные возможности. Однако осторожность и многолетняя привычка взяли верх над желанием поскорее завладеть добычей. В темноте даже зоркий человеческий глаз все равно видел слишком плохо, и инквизитор не смог бы распознать, что именно бросила ему вампирша: Армантгул в руки или нож в сердце.

– Эй, эй, любезный, мы так не договаривались! – возмутилась Виколь, по старой, еще сохранившейся с тех времен, когда она была просто женщиной, привычке, подбоченясь и встав буквой «Ф». – Я тебе цацку дешевую, ты мне свободу. Давай противоядие, и я пошла! Мне в городе долго нельзя, меня ищут!

– Подождешь три дня, – не желая тратить время, чтобы учить зарвавшуюся кровососку уважительному обращению с пленившим ее представителем Святой Инквизиции, кратко и жестко ответил миссионер. – Ты мне еще нужна, а яд, что я тебе ввел, еще пять дней не будет действовать. Закончу дела, покину город и тебе на прощание пузыречек пожалую, а теперь не зли меня, ступай!

Хоть кровососущая особь женского пола была явно недовольна таким поворотом событий, но все же ушла, иного ей и не оставалось. Бессмысленно спорить с тем, в чьих руках до сих пор находилась ее якобы бессмертная жизнь.

Какое-то время инквизитор еще сидел неподвижно. Сначала затихли шуршание платья и скрип половиц, затем напоследок громко хлопнула дверь. Только после этого мужчина бесшумно поднялся и зажег припрятанную за голенищем сапога свечу. Чиркнуло огниво, пламя вспыхнуло, еще какое-то время инквизитор постоял, прищурившись, постепенно привыкая к резанувшему по глазам свету. Затем он подошел к порогу, поднял оставленный сверток и бережно его развернул.

– Так я и думал, – на губах инквизитора появилась радостная улыбка, а в глазах заблестели огоньки победы. Это он, точно он! Армантгул и не мог выглядеть по-иному: простая сережка топорной работы… Такую побрякушку не каждая простушка нацепит! Ах, если бы глупые жеманницы знали, какая сила сокрыта внутри, какое могущество!..

<p>Глава 6</p><p>Союзники поневоле</p>

Танва стояла у порога и боялась поднять глаза, она вообще всего боялась, хотя второе посещение Дома Ортанов прошло намного лучше, чем первое. На этот раз ей не завязывали глаза, не запирали в комнате с решетками на окнах и не волокли в пыточную, а сразу по приезде отвели на кухню и сытно накормили, угостив столькими блюдами, что она и половины съесть не смогла. Приветливость кухарки, поварят и прочих слуг напугала белошвейку куда больше, чем нож, приставленный к горлу. От нее чего-то хотели, но, как ни силилась девушка, как ни напрягала юный ум, так и не поняла, чем вызван такой неестественно радушный прием и уважительное обхождение. Обустройство двора и внутренних помещений особняка мало чем отличалось от других господских домов, в которые ей иногда приходилось относить заказы из лавки, а вот обитатели не походили на обычных слуг. Кроме того, что они были добротней и богаче одеты, в их взорах и выражениях лиц чувствовалось внутреннее спокойствие и какая-то непостижимая уверенность в завтрашнем дне. «Мы служим Ортанам! Мы неотъемлемая часть Знатного Дома! Мы были, есть и будем являться ею до скончания нашего сытого и долгого века!» – читалось в лицах уборщиц, полотеров, служанок и кухарок, почему-то не осознававших шаткость их положения, ведь в любой день они могли не угодить господину и оказаться на улице.

После сытной трапезы белошвейку отвели не в темницу, а в комнату с огромной бадьей. Горячая ванна девушке не помешала бы, и поэтому, как только Танва осталась одна, она тут же разделась и окунулась в очень теплую и ласкающую тело воду. В воздухе витали запахи благовоний, белошвейка мгновенно расслабилась и чуть было не заснула, однако получить наслаждение ей так и не удалось. Без деликатного стука или хотя бы предупредительного окрика в комнату вошел один из охранников и, небрежно бросив на скамью чистое и, самое удивительное, абсолютно новое платье, скупо изрек: «Одевайся, пошли!»

Перейти на страницу:

Похожие книги