Проклятье Пустоты

Дождавшись группу из пяти членов ордена, явившихся ранним утром, мы все вместе отправились по узким горным дорожкам к небольшой расщелине в основании горного массива. По дороге один из прибывших оказался более сговорчив. Не став отлынивать или всячески игнорировать мои вопросы, возникшие под действием волнительной эйфории и неприкрытого любопытства, он вкратце поведал о преследуемых нами целях. Речь шла о двух старых манускриптах, затерянных в этих неприветливых горных лесах. Манускрипты: гримуар и летописный дневник, имеющие огромную ценность для ордена, – непременно должны были оказаться в наших руках. После этого от меня потребовали неприкосновенного исполнения приказов, даже если бы они расходились с убеждениями и верой.

Вскоре мы пришли ко входу в цепь глубоких и запутанных тоннелей. Войдя внутрь, разделились на две группы. Моя состояла из Луиджи и того человека, поведовавшего мне крохи информации, хватившей для ослепления моей бдительности и здравого смысла. Оставляя белые отметки мелом после каждого поворота, мы продолжали углубляться дальше от спасительного солнечного света. Луиджи раздражительно молчал, в отличие от другого попутчика. Он периодически обращался ко мне с вопросами, связанными с моей прошлой работой, пытаясь тем самым расположить к дружеской беседе или же просто отвлечься от угнетавших стен, сужавшихся время от времени… Точно могу сказать: заболтать меня ему удалось.

Когда седьмой факел практически догорел, а ноги не отказались бы от привала, перед нами предстал огромный нерукотворный зал с фигуристыми колоннами. Поскольку я шёл первый, то и насладиться чудом архитектурного гения природы смог раньше всех. Я был восхищён и одновременно напуган неожиданно открывшейся свободой после затхлых маленьких проходов. Сделав ещё пару шагов, я увидел, что в центре находится небольшое озеро, поскольку оттуда исходил слабый блеск отраженного языка огня факела. Подойдя ещё ближе, мы убедились в неверности моего предположения, однако это не повлияло на наше последующее изумление. Та поверхность оказалась не подземным водоемом и даже не маленькой лужей. В центре находилась ровная и гладкая зеркальная поверхность. Я знавал людей, блукавших во мраке подземелий несколько дней, им виделись огни и слышались звуки, но могу поклясться, что подобного они не видели: на полу этой пещеры находилось огромное и геометрически-неумолимо круглое зеркало.

Мои сопровождающие также были заворожены неожиданной находкой, если судить по царившей в тот момент тишине. Мы преодолели ещё пару метров и увидели, что наплывы света от огня осветили странный мутный силуэт в центре невообразимого круга. Сразу мы не смогли рассмотреть этот предмет. Предположив, что это камень, мы продолжили медленно приближаться. Через несколько секунд, не могу ручаться за других, я был крайне удивлен освободившейся от мрака ужасной находке. В центре гладкого загадочного круга из сплошного зеркала находилась фигура мертвеца, стоявшего на коленях, словно совершавшего молитву. Его лоб был приклонён к отражающей глади, а костлявые руки находились точно под животом. Оголённый скелет явно говорил об очень долгом пребывании во мраке пещер Закарпатья, поскольку температура в таких местах не поднимается до высоких значений и тут всегда сыро и холодно.

Также возле покойника лежал чудаковатый мешок из коричневой кожи. Я опустился, дабы рассмотреть его поближе, но не успел. Единственное, что отложилось в моей голове до того момента, как кто-то из этих двух поганых псов нанес мне сильный удар по затылку, так это пачка пергамента и пара корешков, походивших на книжные…

Очнувшись после коварного удара, я до сих пор не представляю, что могло вызвать столь подлый поступок. Мои глаза не увидели солнечного света или блеска коптящего факела – лишь тьма непроглядная, окружавшая меня повсюду. Признаюсь честно, движимый страхом и ужасом этой ситуации, к которой мои воля и разум были не готовы, я кинулся, на ощупь пытаясь найти выход. Поскольку псы оставили меня благополучно лежать на том же месте, по расположению тела моего нового друга я прикинул примерное место входа в большой зал и предпринял попытку отыскать путь на свободу. Мне удалось это практически сразу, однако дальнейшие мои действия были затруднены, поскольку путь, проделанный нами сюда, чересчур витиеватый и трудный для запоминания. Вдобавок, паническое состояние и не прекращавшаяся боль в области затылка сбивали с мыслей.

По внутреннему ощущению тела и духа я находился в гнетущем настроении примерно двое суток. Смею признаться, я даже пустил слезу, чем не горжусь и нахожу это проявлением слабости, недопустимой для вестников Святого слова. Все же вскоре мои мозги очистились, и я вспомнил, что в поясном подсумке находится кремень. На секунду я даже подумал, что не все так плохо… С собой у меня не было факела или других предметов, способных помочь в столь сложный час. Господи, как я мечтал увидеть хоть маленький луч света в этом гнетущем мраке!