Проклятье медведей

Он говорил и другие вещи. Я ничего не слышал. Мог только чувствовать, как в душе поднимается бездонное горе, готовое разорвать меня на части. Снова наклонился над Талией, притягивая ее к себе. Я поднял голову к небу, и из моего горла вырвалось рычание, достаточно сильное, чтобы земля под нами задрожала.

Я зарыдал, вдыхая запах волос Талии. Так неправильно. Этого не могло быть. Я пообещал ей, что никогда не позволю ничему причинить ей боль, пока жив. Не имело значения, что она сама сделала выбор. Я подвел ее. Во-первых, я никогда не был достоин ее.

Все замерло.

Один вдох. Один удар. Затем два. Когда молния ударила не более чем в нескольких метрах от меня, Талия моргнула. Ее кожа потеплела в моих руках, и ее спина выгнулась, когда она сделала глубокий, прерывистый вдох.

‒ Талия! Детка?

Она кашляла и отплевывалась, выпуская из легких голубой дым. Затем она перевернулась в моих объятиях и схватила меня за плечи. Когда она посмотрела на меня, ее глаза наполнились удивлением. Они снова были зелеными.

‒ Раф? ‒ спросила она. ‒ Сработало?

Я открыл рот, чтобы ответить, но обнаружил, что потеряла дар речи. Вода капала с моих волос, и Талия начала дрожать. Промокшая до костей, одежда прилипла к ней. Но она была сильной. Ее сердце билось ровно, и ее пульс поравнялся с моим.

‒ Что случилось? ‒ спросила она, когда помог ей подняться на ноги.

Я обнял ее, и мы выбрались из обломков платформы.

Нас встретили потрясенные взгляды сотен пар глаз. Совет ведьм выступил вперед. Отец Талии подошел к ней. Я держал руку у нее на спине, но позволил ей подойти к нему. Он зарыдал, обнимая ее, когда я перевел взгляд на ведьм.

Самая старшая, та, которую Талия звала Моной, набралась храбрости и подошла ко мне. Она наклонилась и заглянула Талии в лицо. Ее собственная улыбка расцвела на лице, когда она положила руку на лоб Талии, коснулась ее плеча и прижала руку к груди Талии.

‒ Что, черт возьми, произошло? ‒ спросила Талия.

‒ Не знаю, ‒ ответила Мона.

‒ Магия крови, ‒ сказала та, которую звали Джейн. ‒ Кровь от крови Гвендолин. И это сработало. Ты исцелился, медведь? Болезнь покинула тебя?

Я вытянул руки перед собой и пощупал спину на предмет оспы. Я не нашел ни одной болячки. Глубоко вдохнул воздух, и мои легкие почувствовали себя чистыми. Саймон вышел из толпы с ясными глазами и здоровым видом. Рядом с ним Тревор выглядел здоровым.

‒ Думаю, да, ‒ ответил я.

‒ Магия крови, ‒ сказала Мона, у нее была широкая улыбка, которая почти граничила с безумием.

‒ Мона? ‒ спросила Талия.

‒ Магия крови! ‒ повторила она. ‒ Одна жизнь в обмен на другую.

‒ Верно. Ты так сказала. Так что я должна быть мертва.

‒ Черт возьми, Талия!

Ее отец встряхнул ее один раз. Мой внутренний медведь-защитник зарычал, но отеческий ужас Гаррета Лира казался таким же сильным.

‒ Какого черта ты сделала?

‒ Не знаю, ‒ ответила она. ‒ Я просто отреагировала. Не собиралась стоять там и позволять им убивать тебя за то, в чем ты не виноват.

‒ Талия, ‒ сказала Мона. ‒ Ты хочешь сказать, что еще не чувствуешь?

‒ Чувствую что?

Что-то произошло. Мне это не понравилось. Мона была слишком близко. Выражение ее лица было слишком безумным.

‒ Одна жизнь, ‒ повторила она. ‒ Нужна одна жизнь, чтобы разорвать круг магии крови. Естественные правила, Талия. Источник не может принять две.

Две. Я почувствовал, как у Талии участилось сердцебиение. Я обнял ее одной рукой. У нее отвисла челюсть, и она положила руку на живот. Что-то промелькнуло в ее глазах. Я встал перед ней и положил руки ей на плечи.

‒ Талия?

Она покачала головой. Ее глаза вспыхнули каким-то тайным знанием и затуманились слезами. Улыбаясь, она взяла мою руку и медленно провела ею по своей, где прижала ее к своему животу.

Одна жизнь. Не две. Мир замедлился, когда я закрыл глаза и прислушался к нему. Один удар сердца. Мой. Второй удар сердца. Талии. Но ниже этого, слабый, как шепот, я почувствовал третье сердцебиение.

Мои глаза резко открылись. Яркая улыбка Талии растопила мое сердце.

‒ Раф, ‒ улыбнулась она, произнося мое имя.

‒ Да, любовь моя?

‒ Отвези меня домой.

Смеясь, я поднял Талию и закружил ее в своих объятиях. Из толпы вырвались радостные возгласы. Ковену все еще было неловко из-за медведей среди них, но они, казалось, искренне радовались триумфу Талии. Нашему общему триумфу. «Моя храбрая, прекрасная Талия».

Я поставил ее на землю и обнял одной рукой. Не был уверен, что смогу когда-нибудь снова отпустить ее. Ее отец посмотрел на меня. Бабушка Талии спустилась с вершины холма и нежно положила руку ему на плечо.

‒ Оставь их в покое, Гаррет, ‒ сказала она. ‒ Они заслужили немного покоя.

Мы с Гарретом Лиром обменялись взглядами. Я торжественно кивнул ему. Он доверил Талию мне. Я протянул руку и пожал его. Мы не могли притворяться, что между нами все будет легко, между нами стояли годы вражды, которую нужно было преодолеть. Но на сегодня мы немного избавились от предубеждений, которые разделяли нас. На данный момент этого должно быть достаточно.