Проклятая игра

— Ты ничего не ела сегодня, — проворчала Перл. Знакомая песня, — Ты худеешь.

— Оставь меня, ладно?

— Ты же знаешь, мне придется рассказать ему.

— Нет, Перл. — Кэрис умоляюще взглянула на нее. — Не говори ничего, пожалуйста. Ты же знаешь, как он переживает. Я возненавижу тебя, если скажешь.

Перл стояла в дверях, глядела неодобрительно и осуждающе, не желая поддаваться ее уговорам или шантажу.

— Ты опять хочешь уморить себя? — спросила она.

— Нет. У меня просто нет аппетита, вот и все.

Перл пожала плечами.

— Я тебя не понимаю, — сказала она. — То ты убиваешь себя, то…

Кэрис просияла.

— Тебе жить, — сказала женщина.

— Постой, Перл…

— Что?

— Расскажи мне о бегуне.

Перл выглядела удивленной: девушка никогда не проявляла интереса к тому, что происходит в доме. Она сидела взаперти и грезила. Но сейчас она настаивала:

— О том человеке, что бегает здесь каждое утро. В спортивном костюме. Кто он?

Рассказать ей не помешает. Любопытство — признак здоровья, а его у Кэрис так мало.

— Его зовут Марти.

«Марти». Кэрис прикинула звучание имени у себя в голове: оно шло ему. Ангел по имени Марти.

— Марти. А дальше?

— Да я не помню.

Кэрис поднялась. Улыбка исчезла. Такое выражение лица появлялось у нее, когда она действительно чего-то хотела: уголки рта опустились вниз. Выражение лица Уайтхеда, и Перл опасалась его. Кэрис это понимала.

— Ты знаешь, какая у меня память, — извиняющимся тоном сказала Перл. — Я не могу припомнить его фамилию.

— Ладно. Тогда скажи, кто он?

— Телохранитель твоего отца. Им заменили Ника, — ответила Перл — Он, кстати, бывший заключенный. Ограбление с применением насилия.

— Правда?

— И довольно нелюдимый.

— Марти…

— Штраус! — торжествующе провозгласила Перл. — Мартин Штраус, вот как.

Ну вот, у него есть имя, подумала Кэрис. Это давало ей крошечную власть над ним. Называя человека по имени, можно управлять им. Мартин Штраус.

— Спасибо, — сказала она с искренней благодарностью.

— А зачем тебе?

— Просто интересно, кто он. Люди приходят и уходят.

— Ну он-то, я думаю, останется, — проговорила Перл, выходя из комнаты.

Когда она закрыла дверь, Кэрис спросила:

— А у него есть второе имя?

Но Перл уже не слышала.

Странно, что бегун оказался заключенным; в некотором смысле он все еще оставался заключенным, бегая кругами, вдыхая чистый воздух и выдыхая клубы пара, рассеивающиеся у него за спиной. Возможно, он понимал яснее старика, Тоя или Перл, каково это — жить на солнечном острове и не знать, как оттуда выбраться. Или того хуже: знать, но не осмеливаться из-за боязни никогда не вернуться в безопасное убежище.

Она узнала его имя и его преступление, но романтичность утренних свиданий это не испортило. Он по-прежнему вызывал восхищение; но теперь Перл ощущала вес его тела там, где прежде видела лишь легкость шагов.

И после долгих колебаний она наконец заключила, что просто смотреть на него недостаточно.

Постепенно восстанавливая форму, Марти начал усиливать нагрузки во время утренних пробежек, увеличивать расстояние и скорость. Порой для разнообразия он углублялся в лес сквозь молодую поросль и низкие ветки; он разработал специальные упражнения — прыжки, увертки и удары. По ту сторону леса имелась запруда, и если Марти был в настроении, он останавливался там на пару минут. Там жили цапли — он насчитал троих. Вскоре наступит брачный период, и они, очевидно, начнут спариваться. Интересно, думал он, что произойдет с третьей птицей? Улетит ли она на поиски собственного партнера или останется здесь, лелея надежду на адюльтер? Будущее покажет.

Иногда под влиянием мысли о том, что Уайтхед наблюдает за ним с верхнего этажа дома, Марти замедлял бег и старался разглядеть его лицо. Но наблюдатель вел себя слишком осторожно, чтобы выдать себя.

В то утро она ждала его в голубятне, мимо которой он делал большой крюк по направлению к дому, и Марти вдруг почувствовал: он ошибался, это не старик шпионит за ним. Там, у верхнего окна, стоял кто-то очень осторожный. Без четверти семь было еще очень прохладно. Она ждала долго, судя по раскрасневшимся щекам и носу. Ее глаза сияли холодом.

Он остановился, выпуская клубы пара, как тракторный двигатель.

— Привет, Марти, — сказала она.

— Привет.

— Ты не знаешь меня.

— Нет.

Она плотнее запахнула шерстяное пальто. Она была худенькой и выглядела не старше двадцати. Ее глаза — такие карие, что казались почти черными, — вцепились в него, как когти. Круглое румяное лицо без косметики. Она выглядит голодной, подумал Марти. Он выглядит зверски голодным, подумала она.

— Это ты смотрела сверху, — предположил он.

— Да Ты не сердишься, что я подглядывала, правда? — невинно поинтересовалась она.

— А почему я должен сердиться?

Она протянула тонкую руку без перчатки к камню голубятни.

— Она прекрасна, правда?

Постройка интересовала Марти только как один из ориентиров на его пути.

— Одна из самых больших голубятен в Англии, — пояснила она. — Ты знал об этом?

— Нет.

— А внутри бывал когда-нибудь?

Он покачал головой.

— Это загадочное место, — сказала она и направилась вдоль круглой стены здания к двери.