Происхождение партократии

Теперь Сталин разговаривал с оппозицией не от имени партии, а как сама партия. Если на начальном этапе Сталин не без основания отождествлял свой партийный режим с режимом Ленина, то теперь, на новом этапе, он смело и уверенно отождествлял самого себя с партией. Не как Сталин, даже не как «генсек», а как партия Сталин предъявил оппозиции ультиматум о тотальной капитуляции. Он сформулировал этот ультиматум в следующих пунктах:

«Вы хотите знать, чего от вас требует партия? Слушайте:

Партия не может больше терпеть и не будет терпеть, чтобы вы выходили на улицу и трепали партию…

Партия не может и не будет терпеть того, чтобы вы подбирали и накапливали всякие недовольные элементы, как материал для новой партии…

Партия не может и не будет терпеть того, чтобы вы, шельмуя партийный руководящий аппарат и ломая режим в партии,… объединяли все и всякие осужденные партией течения в новую партию, под флагом свободы фракций…

…Партия не может и не будет терпеть, чтобы вы делали попытки использовать трудности (строительства социализма) для нападения на партию…

…Партия не может терпеть того, чтобы оппозиция выходила на улицу с демагогическим заявлением о немедленном подъеме зарплаты на 30–40 %…

Партия не может и не будет терпеть того, чтобы оппозиция продолжала подрывать основы смычки рабочих и крестьян, пропагандируя идею повышения отпускных цен и усиления налогового нажима на крестьянство,… пытаясь "сконструировать" отношения эксплуатации крестьянства пролетарским государством.

Партия не может и не будет терпеть того, чтобы оппозиционеры продолжали и впредь сеять идейную сумятицу в партии, преувеличивать наши трудности, культивировать пораженческие настроения, проповедовать идею невозможности построения социализма в нашей стране и подрывать тем самым основы ленинизма…

Партия не может и не будет терпеть, чтобы вы продолжали и впредь тормошить Коминтерн, разлагать его секции и развенчивать руководство Коминтерна…» (Сталин, Соч., т. 8, стр. 351–353).

Сталин закончил выступление следующим предупреждением:

«Либо вы выполните эти условия, либо вы этого не сделаете, — и тогда партия, побив вас вчера, начнет добивать вас завтра» (там же, стр. 354).

Нельзя себе представить более тяжкого требования, чем требование к революционеру расписаться в своей полнейшей безыдейности. Ничто так не ошеломляет окружающих, как поступок революционера, предающего анафеме свои вчерашние убеждения. Как раз этого потребовал Сталин от оппозиции.

Однако оппозиция все еще не сдавалась. Сказывалось давление на нее той части партии, которая считала «Заявление 16 октября» актом трусости, играющим на руку Сталину. На одном из оппозиционных собраний в Москве, например, «присутствующие возмущались, что вожди сдрейфили, что идти на перемирие сейчас — значит дискредитировать самих себя», на этом собрании было постановлено «законспирироваться, уйти в подполье» («Партия и оппозиция по документам», стр. 33). Группа Сапронова-Смирнова, входившая в блок, опубликовала «Заявление 15». В этом заявлении резко критикуется капитуляция вождей блока, подчеркивается необходимость активизации политической борьбы не только легально в рамках партии, но и нелегально вне партии, среди рабочего класса.

В изложении сталинского историка, группа Сапронова-Смирнова заявляла, что «в момент борьбы на стороне Сталина будет вся армия чиновников, на стороне оппозиции — рабочая часть партии», что «борьба не может ограничиться внутрипартийными рамками»… Преодолеть сталинскую группу можно лишь в том случае, если оппозиция обеспечит себе активную поддержку рабочего класса, что для этого, надо теперь же «образовать ядро, которое будет отстаивать дело пролетарской революции», что «разоблачая Сталина и его политику, нужно также разоблачать шатания оппозиционных вождей» (Ем. Ярославский, «Краткая история ВКП (б)», стр. 468–469).

В «Заявлении 15» отмечался также и новый фактор силы, который Сталин ввел в борьбу: «ГПУ направляет свою деятельность на борьбу с законным недовольством рабочих, и даже с внутрипартийной оппозицией» (там же, стр. 469). Надо тут же заметить, что вожди блока просто проглядели тогда, что множество из антисоветских акций, которые Сталин им приписывал, на самом деле были организованы самим Сталиным через Менжинского (ГПУ), чтобы дискредитировать оппозицию как орудие белогвардейской контрреволюции (например, засылку в оппозицию агентов-провокаторов бывших белогвардейцев Щербакова и Тверского для организации подпольной типографии).