Читаем Происхождение личности и интеллекта человека. Опыт обобщения данных классической нейрофизиологии. полностью

«конструкционных просчетов», а не травм или иных чрезвычайных об­стоятельств.)

Это, конечно, очень печально, но в дурную компанию «этапных вариантов» вместе с нами, согласно эволюционной логике, попада­ет и наш головной мозг.

Но пока оставим эту тему.

Вернемся к нашей dura mater.

Под ней, отграниченные «щелевидным» субдуральным про­странством, располагаются еще две оболочки. Арахноидная и мяг­кая. Под ними — кора головного мозга. Плотноватенькая субстанция общей площадью (примерно) 2200 см2, толщиной З-б мм, имеющая 5-7 слоев.

Общепринятым является спорное утверждение, что многочис­ленные борозды и извилины коры — это следствие усилий эволю­ции по размещению структуры такой большой площади в очень ма­леньком объеме мозгового черепа.

Как правило, приводится пример с большим листом бумаги и ма­ленькой рюмкой. (Чтобы затолкать лист в рюмку, его следует карди­нальным образом смять, и через это действие получить представле­ние о происхождении борозд и извилин коры головного мозга.)

Puto, что это представление неверно.

Опровержение его не стоило бы времени и усилий, если бы оно изначально не внушало ложных мыслей о морфогенезе коры, а тем самым — и о ее роли.

Достаточно сделать парочку хороших коронарных или аксиаль­ных* срезов на препарате мозга, чтобы убедиться в том, что кора,

е Коронарный — срез, перпендикулярный ростро-каудальной оси (через оба уха). Аксиальный — срез, идущий в поперечной плоскости тела. — Прим. ред.

Radial ·. . .·. ·.

Commissura ramicis

Илл. 8. Кора больших полушарий

(по Синельникову)

скорее, напоминает глазурь, неравнотолсто разлитую по подготов­ленному сверхсложному рельефу и, соответственно, рабски повто­ряющую этот рельеф (илл. 8).

Стоит вглядеться в особенности шпорной борозды (sulcus calcarinus), в область клауструма, капсул, в конфигурацию клина или поясной извилины et cetera, чтобы сделать все выводы о старшин­стве структур, а тем самым — и о природе борозд и извилин.

Кора, строго говоря, к ним имеет очень мало отношения. Она лишь «выращена» на всех поверхностях этого невероятного релье­фа. Адресация к ней как к высшей инстанции по всем вопросам це­ребральных «таинств» не совсем понятна, так как даже один ма­ленький пример с «глазурью» выдает в коре лишь инструментарий более глубоких и древних структур мозга.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное