Происхождение и юные годы Адольфа Гитлера

Именно законное унаследование накоплений процветавшего трактирщика, не вызывавших своим происхождением никаких особых подозрений, и решало бы окончательно все проблемы Алоиза: он становился официально богатым человеком и хозяином себе самому.

Получение наследства было выгодным само по себе, а кроме того позволило бы потихоньку ввести в оборот и значительные суммы накопленных нелегальных средств, дополняя ими свои расходы.

Государственная служба теряла тогда всякое значение для Алоиза — и можно было вовсе покончить с этой опостылевшей деятельностью, принявшей, как можно полагать, в конце концов для него почти такой же бутафорский характер, как и занятие сельским трудом у его предков. Можно было бы беспрепятственно выходить на пенсию, уже не считаясь с ее сокращением при недостаче выработанного стажа. В пользу такого предположения и свидетельствует последующий поспешный выход Алоиза на пенсию, как только это оказалось возможным; но удалось это ему лишь через семь лет.

В предвкушении такого триумфа он и позволил себе еще при жизни доброго дядюшки купить роскошный (по здешним деревенским масштабам) дом в горном ущельи — дабы зажить в нем с семьей со всем удовольствием и на полной свободе!

Для этого понадобилось вложить в покупку почти все легальные средства (залезть для этого даже и в наследство детей); нелегальных, вероятно, у него имелось еще предостаточно, но их по-прежнему нельзя было публично демонстрировать.

Здесь, конечно, сказалась общая для Гитлеров страсть к театральным эффектам: старый король еще не умер, а новый уже обзавелся дворцом в ближайших окрестностях!

Полное же отсутствие наследства, выяснившееся после смерти Иоганна Непомука, поставило Алоиза в тяжелейшее и унизительное положение!

Бессмысленная, как оказалось, покупка связала все наличные законные средства Алоиза, которые удалось выручить лишь через несколько лет (притом, повторяем, не известно, насколько выгодным образом!), а самого Алоиза выставила в смешном и глупом виде!

То прежнее завещание старого трактирщика, которое, как мы полагаем, давно находилось у Алоиза в кармане, мгновенно обесценилось, и полезно использовать эту бумагу Алоиз мог бы теперь только таким способом, как поступил его собственный сын со своим школьным аттестатом (ниже мы напомним эту знаменитую историю)! Даже и настаивать на незаконности нового завещания не имело ни малейшего смысла: коль скоро денег не было вообще, то не о чем было и спорить!

Все это, с одной стороны, однозначно свидетельствует о том, что Алоиз не получил после смерти Иоганна Непомука ничего, что бы оправдывало его покупку дома и возможность выхода на пенсию; а с другой стороны, такой исход событий был для него совершенно неожиданным — иначе эта идиотская покупка и вовсе не состоялась бы!

Так уже умерший Иоганн Непомук напоследок снова начисто переиграл Алоиза!..

Теперь уже последний никогда до конца собственной жизни не мог получить причитающихся ему семейных сокровищ и вообще не мог обрести законного статуса настолько богатого человека, как он на это рассчитывал!

Все собранное им досье против Иоганна Непомука сохраняло после этого лишь негативный для Алоиза смысл, обличая в шантаже его самого. И оно, конечно, было немедленно уничтожено.

Теперь Алоиз мог воспользоваться лишь одним позитивным для себя моментом: приводя в озлобление остальных родственников, он никак не опровергал слухи о том, что получил значительную сумму от умершего дядюшки. Так можно было утверждать даже и при возможных официальных расследованиях — такое утверждение невозможно было ни проверить, ни опровергнуть: Иоганн Непомук ведь вполне в принципе мог, и не обязательно в самые последние недели и месяцы накануне смерти, передать какие-то суммы или самому Алоизу, или его жене Кларе.

Тут, конечно, грозили определенные возможные неприятности: неясно, как обстояло дело с уплатой налога на наследство. Однако, чисто из житейских соображений, власти должны были бы взглянуть сквозь пальцы на официально неоформленное фактическое унаследование суммы порядка в одну-две-три тысячи гульденов, а примерно настолько Алоиз и смог, очевидно, публично расширить размеры собственного капитала, которым можно было пользоваться без риска существенных неприятностей. Поэтому ему самому было выгодно распускать слухи и намеки о таком фиктивном унаследовании.

Не исключено, также, что и продажа дома в Вёрнхартсе сопровождалась некоторой фиктивной деталью: дом, возможно, был продан лишь за три тысячи гульденов (найти деревенского покупателя, готового основательно раскошелиться на такой объект, наверняка было непросто!), а оставшаяся сумма (или ее часть) вовсе не поступила к продавцу, но позволила ему, во-первых, оправдать собственную глупость и собственные потери в глазах окружающих, а, во-вторых, легализовать часть его нелегальных средств, представив их в качестве полученной оплаты проданного дома. Крестьянину-покупателю также было бы выгодно хранить такой секрет в тайне.