Происхождение

— Вы военный, адмирал, — объяснил ему Регент, — и знаете лучше, чем кто-либо: молодой солдат, нажавший курок в бою — не настоящий убийца. Он пешка, работающая на более влиятельных — правительства, генералов, религиозных лидеров, тех, кто либо заплатил ему, либо убедил его в том, что причина достойна любых расходов.

Авила и впрямь сталкивался с такой ситуацией.

— Эти же правила применяются к терроризму, — продолжил Регент. — Самыми порочными террористами являются не люди, которые собирают бомбы, а влиятельные лидеры, которые питают ненависть к отчаянным массам, вдохновляя своих пехотинцев совершать акты насилия. Лишь одна мощная темная душа может нанести ущерб миру, вдохновляя духовную нетерпимость, национализм или ненависть в умах уязвимых.

Авиле пришлось согласиться.

— Террористичекие акты против христиан, — сказал Регент, — растут числом по всему миру. Эти новые акты больше не планируются стратегически; это спонтанные нападения, совершаемые одиночками, которые реагируют на призывы к оружию, инспирируемые убежденными врагами Христа. — Тут Регент сделал паузу. — И среди этих убежденных врагов я числю атеиста Эдмонда Кирша.

Теперь Авила почувствовал, что Регент грешит против истины. Несмотря на презренную кампанию Кирша против христианства в Испании, ученый никогда не выдавал заявлений, призывающих к убийству христиан.

— Прежде чем не согласиться, — сказал ему голос по телефону, — позвольте мне дать вам одну последнюю информацию. — Регент тяжело вздохнул. — Никто не знает об этом, адмирал, но теракт, в котором погибла ваша семья… являлся актом войны против Пальмарианской церкви.

Заявление заставило Авилу задуматься, и все же оно не имело никакого смысла; Севильский кафедральный собор не был пальмарианским зданием.

— В утро теракта, — сказал ему голос, — четыре видных члена Пальмарианской церкви присутствовали на собрании в Севилье для набора новой паствы. Именно они стали мишенью. Вы знаете одного из них — Марко. Остальные трое погибли при теракте.

Мысль Авилы закрутилась, когда он вспомнил своего физиотерапевта Марко, потерявшего ногу при теракте.

— Наши враги сильны и мотивированы, — продолжал голос. — И когда террорист не смог получить доступ к нашей территории в Эль-Палмар-де- Троя, он последовал за нашими четырьмя миссионерами в Севилью и предпринял там свои действия. Мне очень жаль, адмирал. Эта трагедия является одной из причин, по которой к вам обратились пальмарианцы — мы чувствуем ответственность за то, что ваша семья стала побочным ущербом в войне против нас.

— Война, управляемая кем? — потребовал Авила, пытаясь понять шокирующие претензии.

— Проверьте свою электронную почту, — ответил Регент.

Открыв входящие сообщения, Авила обнаружил шокирующую находку из частных документов, излагающих факты о жестокой войне, которая велась против Пальмарианской церкви уже более десяти лет… война, которая, по- видимому, включала в себя иски, угрозы, граничащие с шантажом, и огромные пожертвования антипальмарианскими группам «наблюдателей», таким как «Поддержка и диалог Палмар-де-Троя в Ирландии».

Еще более удивительно, что эта жестокая война против Пальмарианской церкви, как оказалось, велась одним человеком, и этим человеком был футурист Эдмонд Кирш.

Известия озадачили Авилу. Почему Эдмонд Кирш хотел уничтожить пальмарианцев?

Регент сказал ему, что никто в Церкви, даже сам папа не знал, почему у Кирша было такое особое отвращение к пальмарианцам. Они знали только, что один из самых богатых и влиятельных людей планеты не успокоится до тех пор, пока пальмарианцы не будут уничтожены.

Регент привлек внимание Авилы к одному последнему документу — копии напечатанного письма к пальмарианцам от человека, утверждающего, что он является террористом в Севилье. В первой строке террорист называл себя «учеником Эдмонда Кирша». Это все, что должен был увидеть Авила; его кулаки сжались от ярости.

Регент объяснил, почему пальмарианцы никогда не публиковали это письмо; все плохие статьи, появившиеся в последнее время о пальмарианцах (большая часть из них была организована или финансировалась Киршем) были совсем ни к чему Церкви, последняя была связана с терактом.

«Моя семья погибла по вине Эдмонда Кирша».

Теперь, находясь в этом темном лестничном колодце, Авила снизу смотрел на Роберта Лэнгдона, догадываясь, что человек этот, пожалуй, ничего не знал о тайном крестовом походе Кирша против пальмарианской церкви, и каким образом Кирш инспирировал этот удар, погубивший семью Авилы.

«Не важно, знает ли об этом Лэнгдон, — подумал Авила. — Он такой же солдат, как и я. Оба мы брошены в эту ловушку, и только один из нас отсюда выкарабкается. У меня свой приказ».

Лэнгдон находился двумя ступенями выше его, по-дилетантски наводя свое оружие — обеими руками. «Неважный выбор», — подумал Авила, тихо опуская стопы на ступеньку пониже, упираясь покрепче ногами и пристально глядя снизу в глаза Лэнгдона.

— Я знаю, вам трудно поверить, — пояснил Авила, — но мою семью убил Эдмонд Кирш. И вот вам доказательство.