Проиграем?

– Мама приходила. Мы с ней… впервые подрались, – зачем я об этом говорю? – Я не знаю, как это получилось. Точнее догадываюсь. Просто она говорила обидные вещи. Неправдивые. И вот вышло то, что… вышло. Но я ее, в отличие от Стаса, не убила. Точнее даже не пыталась, – горько усмехаюсь. В ответ на это Зорин хватает меня за запястье и тянет на себя.

– Мне не нравится то, что я сейчас вижу, Женя.

– Ну, конечно, куда мне до леди за врачебным столом. Макияж, наверное, потек. Страшная, да?

– Замолчи.

Проводит тыльной стороной ладони по щеке и наклоняется к губам. Но тут же замирает, буквально в паре сантиметрах от моих губ, как будто не решаясь меня поцеловать. А ведь так и есть. Спустя несколько секунд Зорин отстраняется от меня, по-прежнему удерживая в своей руке мою ладонь.

– Пойдем, обработаем твой палец, – еле слышно произносит он, всматриваясь в мою руку.

– Не надо, – резко одергиваю ладонь.

Несмотря на здравый смысл и какое-то внутреннее табу на любое проявление инициативы, внутри меня каждая клеточка буквально вопит от желания поцеловать Зорина. Более того, я хочу большего. Меня словно молнией шандарахнуло. Я все равно никогда и никому ничего не докажу. Так почему я хоть раз не могу сделать так, как хочу? Потянулась к нему и, не раздумывая, обняла за шею, прильнув к его губам.

Глава 18

Я могла бы подумать, что мне это показалось, но нет, Зорин ответил на мой поцелуй. Проблема в том, что спустя несколько секунд, он отстранился от меня. Смотрит на меня, нахмурив лоб и, кажется, хочет что-то сказать, но не решается. Выглядит он крайне озадаченным.

– И как это понимать? – растерянно бормочу я, понимая, что он отцепляет от себя мои руки.

– Как есть, так и понимать, – как ни в чем не бывало произносит он, снимая с себя обувь. – Пойдем, умоешься и обработаем тебе палец, – берет меня за запястье, видя, что я не двигаюсь с места.

– Не хочу, – резко одергиваю руку. – Что это за внезапный приступ целомудрия? Очередная новая игра для запудривания моих мозгов?

– Допустим, я решил поиграть в благородство и не пользоваться твоим странным состоянием. Тебе вообще не угодишь, Женя.

– А со мной не нужно ни во что играть! – рявкнула я.

– Угомонись. Алкоголь на тебя плохо действует. Пойдем, – вновь берет меня за руку и ведет в сторону ванной. Пропускает меня внутрь первой.

– Умойся пока, – сказал, как отрезал и вышел из ванной, видимо, за аптечкой, памятуя, что в прошлый раз я брала ее из шкафчиков на кухне.

Взглянула на себя в зеркало, но, как ни странно, никакой катастрофы там не увидела. Несмотря на слезы, глаза не как у панды, чуть-чуть размазалась тушь и сероватые дорожки от слез. Да и царапина не слишком видна. Я по-прежнему красива. Достаточно, чтобы меня хотеть и не воротить носом! Взяла бумагу и вытерла следы от туши. И вместо того, чтобы умыться, я зачем-то схватила расческу с раковины и стала быстро проводить ей по волосам. Вот они малость пострадали. Рывком откинула расческу на стиральную машинку, когда в ванную вернулся Зорин. Смотрит он на меня сейчас еще более озадаченно, чем до броска.

– Показалось, что там кто-то ползет, хотела убить. Вот и кинула, – зачем-то оправдываюсь я. Обвожу взглядом Зорина и понимаю, что теперь он снова без пиджака. Так красивее.

– Жень, скажи мне честно…

– Я не пьяна. Даже если выпитое вино на меня подействовало, оно мигом выветрилось после еды и поездки в такси. И тем более после встречи с мамой.

– Я надеюсь, ты ей не сказала ничего такого, что нужно держать в тайне.

– Не сказала.

– Хорошо, если так. Знаешь, в один миг мне кажется, что я знаю тебя как облупленную, в другой – ты как закрытая книга. То, что ты не хочешь жить в съемной квартире, а хочешь встречаться, когда тебе хочется вот в этих «хоромах», я понял. Не значит, что я принял такой вариант на сто процентов, но, по крайней мере, мне это понятно.

– Рожайте уже, Алексей Викторович, – внезапно вырвалось из меня, от чего брови Зорина взметнулись вверх.

– Ты ждешь от меня романтики хоть в каком-то ее проявлении? – смотрю на него и не понимаю, он сейчас серьезно? – Ну, – допытывается Зорин, прикладывая ватный диск к моему горящему пальцу. – Ладно, облегчу тебе задачу. Вот ты сегодня пришла в ресторан вся такая красивая, одетая с иголочки, так, чтобы у всех все встало и восстало. Штукарка, маникюр, – приподнимает мой окровавленный палец. – Каблуки. Чулки. Это, кстати, чулки? – приподнимает одной рукой платье вверх. – Они самые. Так вот, чего ты ждала от этого прихода? Того, что я подойду к тебе и закружу в танце, капая на тебя слюной? Или того, что я тебя приревную к Соболеву или «пони»? Или того, что паду к твоим ногам и соглашусь на все твои условия? А, может быть, ты надеялась на комбинацию из этого микса?

– Понятия не имею чего ждала, – честно отвечаю я, переводя взгляд на лицо Зорина. – Но танцевать… да, наверное, хотелось.

– Я терпеть не могу танцевать, Женя.

– Однако, танцевал.

– Пришлось, – пожимает плечами.

– Кто-то заставил? – иронично бросаю я.