Прогулки по Луне

– Вряд ли. Данди сам доложился, я думаю. Может, и неправду, но доложил. Ему нужно было объяснить, почему он не вернулся на Землю. Не ему… Ну, ему, как будто он – Нейтен Уокер. Там легенду приняли. Не знаю, какую, но приняли. Сделали вид, что приняли, а что им оставалось делать? Дать команду, чтобы Нил арестовал обманщика? А что потом? Отправить его назад нельзя. Грохнуть? Вроде не за что. Тюрьму создавать? – плохой прецедент. Приняли как есть, проглотили, я думаю – сделали вид. Может, и завербовали. Так что версию твою о том, что Данди – агент ФБР, не снимаю.

– Ну а нам с тобой как это воспринимать?

– Так и воспринимать, как есть. Он неплохой чудила. Легкий человек. С удовольствием нам помогает. Какая разница – по долгу тайной службы или по зову сердца? Помнишь, мы как-то забрели к шахтам заброшенных лифтов. Чуть было не поперли дальше. Он предупредил. Там провал в десятки километров. Дыра Кролика из «Алисы в Стране Чудес». Не удержались бы на наклонном штреке и соскользнули в бездну. Он нас вовремя остановил. Мог бы и не останавливать. Нет, он парень явно неплохой и дурного нам не желает.

– Преступник, криминальный тип. Может, и убийца. Два паспорта, может, и не два, а больше. Данди, он же Нейтен, он же Кубари, он же – еще неизвестно кто. Летел на Луну по фиктивным документам, иначе его бы не пропустила комиссия. Значит, до этого он был еще кем-то. Почему он так дружен с Бабумом, что этот Бабум знает?

– Нил говорил о Бабуме. Бабум из ВУВ-ов, это нам с тобой и так известно. Данди добрался до шлюза несколько позже экипажа транспортника. Всех уже разместили по агалотам и увезли в Умму. А там, у этого шлюза, – глухое, брошенное место. Смарта нет, магнитного ключа от дверей шлюза нет, позывных нет, а если б и знал позывные – отправить их все равно нечем. Может, и была какая-то рация. А с кем связываться? – черт его знает. Свои уже уехали. Такая же картина, как была у нас с тобой. А тут ВУВ этот подвернулся. Заметил, помог, открыл шлюз, помог сориентироваться. Если бы остался один… Туннели, туннели, темнота – страх божий, бр-р-р, а как включить свет? И топать – сколько там, сотни километров? Ходить при малом весе – тоже непростое дело, приспособиться надо, неудобно с непривычки. Атмосфера разрежена, кислорода не хватает.

Встречает его этот добрый великан. Синий? – ну и черт с ним, какая разница? Все знает, даром что изгой. Со смартом. Связался с ближайшим поселком, прислали им агалот. Оттуда связался с колонией. В колонию прибыли – там тоже не до Данди, почти сто человек прибыло. Словом, Бабум, видимо, нянчился с Данди как с ребенком. Помог устроиться. Потом, наверное, организовали – поездом или агалотом, – чтобы с транспортника забрать оборудование и товар для салуна. А дальше – где этот салун собирать, как это все организовать? Бабум и сам, видно, как-то пристроился, надо же было где-то жить пока. Пока, пока… Помогать стал. Время прошло. Понравилось ему рядом с Данди. И с землянами в колонии понравилось. В салуне много народу, весело, музыка. У селенитов не принято такое. Вот и решил Бабум остаться. Чего хорошего – быть бродягой, ВУВ-ом? Возвращаться в Урук или еще куда – не хотелось. Да и подставлять свою голову в планетарную сеть – еще то удовольствие. Свое настоящее имя забыл. Может, и был он Бабумом раньше, а может, и не был. Вот и остался. Так и ходит как собачка за Нейтеном. Почему как собачка? Дружит с ним, привязался к нему…

Может, Нейтен и неплохой человек. Так судьба сложилась. Я просто виду не подаю, что о чем-то знаю. Когда встречаемся – «Привет, Нейтен, how are you?» – как и положено у хороших знакомых.

– Ты это сам придумал про Нейтена, про Большого Билла?

– О чем-то догадался и сам додумал, что-то Нил подсказал.

– Чего это Нил с тобой разоткровенничался?

– Да нет, он ничего не рассказывал в подробностях. О чем-то прямо сказал, о чем-то намекнул. Хотел меня приблизить к себе, наверное.

– Ну и что же ты, лопух, упустил такую возможность?

– Думаю, он хотел, чтобы я против тебя работал, хотел включить меня в свою игру. Чтобы я стал его осведомителем по делам колонии.

– Да, меня он не любит, даже ненавидит. Ну, и как ты? Он бы тебе какие-то полномочия дал, вы с Рали чувствовали бы себя вольготнее.

– Ты чего, Юрка, совсем уже? Чтобы я против тебя работал… За кого ты меня принимаешь? Сделал вид, что не понимаю, о чем речь. Что, мол, как увижу в колонии что-нибудь подозрительное, сразу сообщу – и ему, и шерифу. В общем, дурочку валял. Он понял потом. Не сразу, но понял. И ужасно разозлился. Но перед этим не он меня, а я его расколол. Как бы невзначай спросил о Мэри. Он ничего конкретного не сказал. Однако, как я понял, знает: и где она, и что в безопасности. Но как нам-то ее искать, я пока не определился. Пока нет. Дай срок, узнаю непременно. Мы ее найдем, Юрка, найдем и вытащим. Где бы она ни была. Я настырный, я до нее доберусь. Один, может быть, и не добрался бы. Но с Рали… Все будет тип-топ, Юрка, не боись.

Отец небесный

1963 год. Поздний зимний вечер. Изба хорошо натоплена.