Прогулки по чужим ночам

– Это несерьезно. – Остапов мне надоел, многовато берет на себя. – Но мы должны поговорить с ним или снова останемся ни с чем. Мне эта дурацкая история ужасно надоела. Итак, нам нужен Носик? Идиотская кличка… Так давайте найдем его досье и посмотрим, где мы можем его зацепить.

– Лиза, ты не понимаешь…

– Нет, Алеша, это ты не понимаешь. Нам нужен этот тип, а значит, мы должны его достать так или иначе.

– Лиза, ты не знаешь, о чем говоришь.

– Заводи машину и поехали к твоему волшебному компьютеру.

Он в раздражении швыряет салфетку поверх остатков обеда и идет на выход. Вот это воспитание! Тут же не ресторан, здесь нужно убирать за собой – вон и контейнеры стоят для этих целей. Ладно, уберем сами, а пока пусть машина прогреется.

Мощный взрыв разорвал привычное гудение города, посыпалось стекло. Не помню, как я оказалась на полу, Рыжий прижимает меня сверху, только делу это не помогло, я все равно извозилась. Этого и следовало ожидать с нашим счастьем – взорвалась машина Остапова. Представляю, как он зол!

– Лиза, ты цела? – Рыжий помогает мне подняться. – Ты как?..

– Куртку придется постирать. Представляю, как Лешка будет ругаться – это же его тачка!

Рыжий как-то странно смотрит на меня, и до меня доходит. В машине был Остапов – он сел, повернул ключ зажигания – и все взорвалось. Кто и когда приладил взрывчатку, я не знаю, но охотно узнаю.

– Он мертвый?!

– А сама-то как думаешь?

Конечно, глупый вопрос. Кто бы смог выжить после такого? Машина стояла на стоянке, и кто-то приладил к ней взрывчатку. И этот кто-то не растворился в воздухе, его должны были видеть, а потому у нас есть шанс до приезда полиции выяснить, кто это сделал, а потом… А потом посмотрим.

Мы выходим из руин забегаловки. Клоун, который стоял у дверей, лежит на тротуаре, по-дурацки улыбаясь, у многих машин сработала сигнализация, какая-то баба визжит как ненормальная – короче, Содом и Гоморра. Бедняга Остапов, нехорошо с ним вышло! Теперь, похоже, наша очередь, да только я на тот свет не тороплюсь, ребята, у меня есть планы. И насчет кота в том числе.

– Тетя, дадите двести рублей – скажу, кто ковырялся в вашей машине.

Это невероятно грязное существо неопределенного пола крутилось здесь, когда мы подъехали, и предлагало свои сомнительные услуги по охране машины. Оно могло что-то видеть, или ему заплатили, чтобы оно сказало, что видело. В любом случае нам следует пообщаться.

– Дам, говори.

– Тот дядька, видите? В синей куртке и башмаках с пряжками. Вон он стоит. Он лазил под капот – дал парковщице денег, а меня прогнал.

– Держи. Звать тебя как?

– Малый. А мама когда-то Васильком звала. До того как села в тюрьму…

– В тюрьму?

– Она батю убила, потому что он пьяный бил ее. А меня в приют, только я сбегаю оттуда, там плохо.

Вот оно как. Собственно, я и раньше об этом знала, кому, как не мне, знать. Я и раньше встречала маленьких бродяжек, только сама себе запретила думать о них – я ведь уверена, что со мной было бы то же самое, родись я лет на десять позже.

– Малый, ты читать умеешь?

– А то! Но по слогам.

– Держи, вот адрес. Садись в электричку и дуй туда, там тебе будет хорошо. Вот, деньги на билет. А на месте просто скажешь, что ты от Лизы, и все будет в порядке.

– Лиза, ты что делаешь?!

– Подарочек для Старика, Рыжий. Разве ты не понял? Он там с ума сходит один в доме.

– Да, ты права. Давай, Малый, езжай туда, потому что если останешься, то дядька с пряжками на туфлях может о тебе вспомнить.

Такая мысль, похоже, в голову ему не приходила. Он мгновенно исчезает в толпе, я смотрю, как человек, на которого указал нам Малый, спокойно заворачивает за угол дома, а мальчишка в форме работника Макдоналдса указывает на нас пальцем парню в полицейской форме. Это уже совсем плохо.

– Рыжий, делаем ноги отсюда.

– Смотри, он дворами уходит.

Мы ныряем в толпу. В человеке постоянно живет желание наблюдать какие-то экстремальные ситуации – чужую ссору, свадьбу или смерть. Только чужие, конечно. По мне, смотреть на чье-то горе – извращение, и нам на курсе психиатрии это объясняли.

Наш объект уходит дворами, но мне все равно. Сейчас осень, холодно и ветрено, и я запуталась в собственной жизни, Стас лежит в реанимации, а я злая, как змея, которой наступили на хвост. Мы с Рыжим бежим как угорелые, расстояние между нами и человеком в синей куртке сокращается. И правильно. Он курит и пьет спиртное, наверное, а мы-то нет, мы ведем здоровый образ жизни – точнее, вели. До того как какие-то уроды превратили мою жизнь в кошмар. Интересно, из-за чего? Да, скорее всего, из-за денег. Только никакие деньги не вернут к жизни Леху Остапова, и Ирку тоже. И никакие, деньги не помогут сейчас Стасу.

Наш объект заворачивает за угол. Минутой позже мы видим, как удаляется машина – светлая какая-то, белая, что ли… но я бы не стала это утверждать. Что же теперь?

– Ничего, успокойся. Поедем в тот дом, где мы были с Остаповым, мы же там в гараже машину бросили.

– Но как мы туда войдем, Вадик? Там кодовый замок

– Успокойся, войдем. Я случайно запомнил код замка и сигнализации.

– Случайно?! Рыжий, только не надо врать!