Прогулка

«Не говорить никому. И даже Димке», — твердо решила я. Тем более Димке! Его жалость окончательно добьет меня. В лучшем случае — жалость, а в худшем — отвращение… Едва ли он воспылает желанием разделить мои страдания. Однако, как честный человек, будет пытаться изо всех сил. Поделившись с ним, я обреку его на вечные угрызения совести. Бросить девушку в трудной ситуации? Или быть с ней рядом из чувства жалости?

Оставалось молчать. Улыбаться ему, как прежде. Отвечать на поцелуи, беззаботно смеяться над его шутками. Можно было притвориться, изобразить процесс дефлорации стонами и вздохами, списав отсутствие крови на физиологию. Едва ли он смог бы понять… Но, ведь дело было не в этом! Мой первый раз был призван стать особенным! Не только телесная, но также эмоциональная близость с возлюбленным, теперь представлялась мне чем-то невозможным. Остаться прежней — означало соврать. А врать я не умела!

Природа вокруг цвела и пахла. Это прекрасное время всегда вдохновляло меня, наполняло эмоциями. Теперь же, проходя мимо благоухающих кустарников, одетых в свежую зелень деревьев, и даже глядя с балкона на ухоженную клумбу под окном, что восхищала меня, я оставалась равнодушной.

Димка, напротив, одухотворенный приближением лета и скорым свиданием, словно мальчишка, светился от счастья. И это раздражало! Его легкомысленность и легкость, простота суждений и уверенность в своей правоте. «Если бы ты только знал», — в сердцах думала я, выслушивая очередное мнение «авторитетного приятеля». Но ведь я сама лишила его возможности узнать!

День икс неотвратимо приближался, и Димка строил планы. Мы прогуливались по скверу, он держал мою руку и ловил ускользающий взгляд.

— Может вина взять? Нет! — обогнав меня, он церемонно развел руками, — Для такого случая лучше — шампанского!

Я посмотрела на него и поняла, что пора.

— Дим, — сказала я, собираясь с силами, — давай отложим.

Улыбка сползла с его лица, точно как в мультфильме.

— Почему? — нахмурился он, — Мы ведь планировали… Ты плохо себя чувствуешь?

Я покачала головой.

— Аааа, — с облегчением выдохнул он, — все еще боишься меня заразить? Майка, да брось! Не позволим соплям испортить наши планы.

Он засмеялся собственной шутке, а я закусила губу, чтобы не разреветься.

— Дим, я… я не могу.

— Да почему?

— Просто не могу и все!

— Ну, должна же быть какая-то причина?

— Должна! — согласилась я, — И она есть!

Димка остановился и сунул руки в карманы. Поддев ногою камушек, он ловко зашвырнул его в траву.

— И что за причина? — голос его изменился, теперь в нем отчетливо слышалось раздражение.

— Я не могу тебе сказать, — решительно отрезала я.

— Любопытно, — хмыкнул Димка и повернулся. Я старательно отводила взгляд. Тогда он взял ладонями мое лицо и стоял так бесконечно долго, пока я наконец-то ни посмотрела ему в глаза.

— Прости, — шепнула я.

На лице его отразилась целая гамма эмоций. Растерянность сменилась удивлением, а после — злостью. Губы его скривились в горькой усмешке, и он одернул руки, отступив назад.

— Ну, и кто он? Я его знаю? — и хотя голос его звучал непринужденно, в нем сквозила еле сдерживаемая ярость.

— Ты… ты все не так понял.

— Конечно, — согласился Димка, — я понял все не так! Я ошибся! Решил, что ты особенная, но ошибся. Думал, ты не такая, как все. А ты оказалась еще хуже, чем другие.

— Дим, — хотела я прервать его.

— Ты не только шлюха, но еще и обманщица! — закончил он. И, сплюнув себе под ноги, быстро и уверенно пошел прочь.

Глядя на его стремительно удаляющуюся спину, я ощущала внутри пустоту. Ни боли, ни обиды, а только пустота заполняла собою легкие, проникала в самое сердце. В беззвучном танце, подталкиваемые ветром, в воздухе закружились пушинки. И я безразлично подумала: «что за дерево цветет в такое время, для тополей еще рано…».

Я не помнила их лица, а потому в каждом встречном парне подозревала своих насильников. Стоя в очереди, я ощущала на себе их взгляды. Мне казалось, что они наблюдают, они следят за мной. Они меня видят, а я их — нет! Я отводила глаза, избегая смотреть на прохожих. Прежде не упускавшая возможности пофлиртовать, я перестала улыбаться, а на попытки познакомиться отвечала спутано и грубо. А вскоре и вовсе прекратила выходить из дома, сведя к минимуму все контакты.

Ирка недоумевала, пытаясь найти причину моему поведению. Я ожидала, что по знакомым разлетятся слухи, но от Ирки узнала, что Дима, как и я, хранил молчание. Я была благодарна ему за это! Хотя, расскажи он всем, какая я на самом деле «шлюха», возможно, мне было бы легче. Стало бы проще отпустить его… А так, приходилось душить в себе желание позвонить, дождаться у дома и рассказать всю правду. «Возможно, когда-нибудь, но не сейчас», — думала я.

Единственным неоспоримым плюсом моего заточения стали пятерки в зачетке. С головой погрузившись в учебу, я сидела дома, часами перебирая страницы тетрадей и штудируя методички. Экзамены сдала на отлично, что послужило дополнительным стимулом для мамы отправить нас Лизой на море. Конечно, не без помощи отца, которую она, скрепя сердце таки приняла.