Программист для преисподней

Когда мы уже заходили обратно в дом я, вспомнив, остановился и, обернувшись к Виктору, сказал:

– Чуть не забыл. Прости, что ударил тебя.

Он молча протянул мне руку и мы вернулись к компании, словно ничего не произошло.

Буквально на следующий день я взялся за дело. Виктор оказался прав в первом же своем предположении. Оказалось, что записать на бумаге то, что мысленно так ярко видишь перед собой, очень трудно. Несмотря на то, что помнишь все в малейших деталях, сложно на бумаге написать больше двух-трех фраз подряд. Я позвонил Виктору. Он посоветовал бросить глобальные замыслы и сконцентрироваться на одном-единственном эпизоде, описав его полностью от начала и до конца.

– У тебя приводов в милицию не было? – спросил он меня.

– Нет, пронесло как-то, – ответил я непонимающим тоном.

– Жаль, – задумчиво сказал Виктор.

– Не понял!

– Я говорю, попробуй писать, как будто пишешь объяснительную записку следователю. А еще лучше – как письмо к какому-то другу. Близкому другу, но который ничего не знает про твои военные годы.

Он помолчал и добавил:

– Вот именно. Пиши для нас, ты нам никогда ничего не рассказывал. А потом у Арика, прочтешь все это.

Так и родилась идея. У меня появилась цель: написать книгу об Афгане. И я стал писать. Иногда мучительно долго подбирая каждое слово, а иногда слова сами просились на бумагу. В такие моменты я просто не успевал записывать и старался писать как можно быстрее, не обращая внимания на то, что строчки налезали друг на друга; делал сокращения, писал настолько неразборчиво, что на следующий день уже с трудом мог понять собственные записи.

Методика Виктора работала великолепно. Мои воспоминания переставали быть источником ночных кошмаров. Я уже не избегал их. Наоборот, я тщательно проходил каждый эпизод и до мелочей описывал его. Теперь я смотрел на это, в основном, как на материал для моей будущей книги. Я стал лучше спать по ночам, кошмары мучили меня все реже. Описанное на бумаге уже не тревожило меня, и я спешил писать еще и еще. Я чувствовал облегчение с каждой новой страницей. Нервное состояние сменилось такой эйфорией, что это стали замечать окружающие.

Через пару недель у Арика мы вновь увиделись с Виктором. По возникшей традиции мы вышли покурить. Я поделился с ним своими успехами. Однако он не спешил разделить мой восторг:

– Теперь будем лечиться дальше, – сказал он очень серьезно.

– Ты что! – удивился я. – Я не был таким здоровым уже тысячу лет!

– Это еще не здоровье. Ты изменил знак своего эмоционального состояния с минуса на плюс. Но нервное напряжение все равно осталось. Если ничего не делать, ты просто сгоришь на своем сегодняшнем энтузиазме, и в результате опять скатишься в депрессию.

– А что же делать? Ты меня пугаешь. А мне так классно сейчас!

– Вот и хорошо. Пусть и будет классно, только мы это состояние тебе закрепим. Чтоб оно держалось не на нервном всплеске, а стало твоим нормальным состоянием.

– А как это сделать?

– Дадим выход накопившейся энергии. Будем делать настоящую книгу из твоих записей. Я поговорил со стариками – Илья с Владимиром берутся редактировать твои труды. Завтра же отнеси им то, что у тебя готово, и оставь, пусть посмотрят. На ближайших посиделках они скажут тебе, что делать дальше.

Так мы и поступили. Всю неделю, пока мои записи были у «стариков», я не находил себе места. Жена начала ворчать на Виктора, что он опять меня нервирует. Однако это было совсем другое беспокойство. По крайней мере, жить оно мне не мешало. И вот через неделю произошло первое публичное чтение моих записей. Илья прочитал один из моих эпизодов. Я почти не узнал написанное. Это были не мои торопливые записки, где мысли путались и перебивали друг друга. Это был настоящий рассказ, написанный от третьего лица беспристрастным наблюдателем. Мои редакторы убрали весь ненужный накал, составляющий основу моих записей, изложив все отточенным литературным языком. И все же это была та самая история, которую я пережил когда-то. Но теперь она не пугала и не беспокоила меня.

Рассказ приняли очень хорошо. Затем, как водится, поднялся общий треп. Скоро все забыли, с чего начали, и заехали совсем в другую сторону. Все принялись обсуждать какой-то новый фильм, ассоциируя его с моим рассказом. Илья пробрался ко мне и потихоньку спросил:

– Ну, как?

– Здорово. Мне никогда так не написать.

– Ого, вот уж не знал, что у тебя литературные комплексы!

– Да нет, причем тут комплексы? Просто я сравнил, как ты пишешь, и как это делаю я.

– А-а, вот ты о чем. Скажи мне другое. Тебя устраивает, как это выглядело сегодня? Или я неправильно выбрал стиль?

– Нет, мне очень понравилось.

– Отлично. Тогда я предлагаю тебе писать в соавторстве.

– Мне? В соавторы? С тобой? Ты же – профессионал, а я так, погулять вышел…