Профессор по вызову

Это всё равно что у доктора в кабинете! — пыталась успокоить зачинающуюся в груди панику. Он ведь профессионал, он таких, как ты, каждую ночь по две, а то и по три видит!

Осторожно, по одному, я приоткрыла глаза… и чуть не вскрикнула — нет, это не всё равно что «у доктора в кабинете»! Доктор не смотрит на вас так, будто сожрать готов, не сжимает одной рукой кромку дивана, а второй — собственный член, рвущийся из-под боксеров!

— Уберите руку! — вырвалось у меня. Как-то интуитивно я вдруг поняла, что он близок к тому, чтобы всё это закончилось — уж слишком тяжело вздымалась его грудь и слишком расширены были зрачки, нацеленные на мой белоснежный лифчик.

Поморгав, профессор медленно снял левую рука с дивана, укладывая ее на живот.

— Не эту! — люто краснея, поправила я, кивком указывая на его пах.

Вторая рука неохотно разжалась, отпустила бордовый холм, и Максим Георгиевич наконец выдохнул, с трудом успокаивая дыхание.

— По-моему… нам… не мешало бы выпить, — произнес он почти ровным голосом. — Мне, во всяком случае.

Я оцепенело кивнула, соглашаясь с ним.

Встав и подтянув расстегнутые штаны, чтоб не свалились, он прошел деревянным шагом к двери и склонился над маленьким холодильником для напитков.

— Чёрт, одно пиво… — пробормотал, изучая его содержимое. — Я не пью ваше грёбанное пиво…

Немного придя в себя без его жаркого взгляда на мне, я крякнула, привлекая к себе внимание.

— Вообще-то… есть еще кое-что…

Закрывая грудь руками, слезла с кровати, бочком-бочком обошла его и скрылась в ванной комнате, куда утащила ранее свою дорожную сумку.

Нет, я не алкоголик. Но от мысли, что я сейчас заглушу свою нервозность доброй порцией мартини, который успела прикупить в Дьюти-фри, у меня буквально затряслись руки.

Вот она голубушка! — с ликованием в душе я вытащила на свет высокую, темную бутылку с белой наклейкой.

— Стаканы есть? — наблюдая за мной от двери, по-алкоголически быстро спросил Максим Георгиевич. И сам, не дожидаясь моего ответа, шагнул в глубь комнаты, к маленьком столику, сервированному для кофе — откуда вернулся через секунду с двумя простыми, стеклянными стаканчиками, какие можно найти в любой уважающей себя гостинице.

Мгновенно откупорив бутылку — благо, штопор не понадобился — наполнил оба стакана до середины и протянул один из них мне.

— «Тыканье» от студентов я не приветствую, Птичкина, поэтому без бруденшафта. За твое здоровье! — без лишних слов, легко чокнувшись со мной, он поднял стакан и опрокинул его в себя одним большим глотком.

Завороженно следя за его прыгающим кадыком, я тоже поднесла к губам стакан.

— С Валентином… — пробормотала еле слышно, поздравляя больше себе, чем его.

Да уж… Такого Праздника Всех Влюбленных у меня еще не было. Даже и не знаю, благодарить за это Леську или ругать. Зависит от того, чем кончится этот безусловно томный вечер…

Допив, я поставила стакан на полочку над раковиной, повернулась и попыталась просочиться мимо профессора, стоящего в проеме ванной. На какую-то секунду мы застряли и мой почти голый торс оказался прижатым к косяку его высоким, поджарым телом.

Втянув живот, я замерла, словно мышь перед хищником, готовым ее сожрать.

Он же сузил глаза, не глядя отставил свой стакан куда-то на раковину и упер обе руки в стену чуть выше моей головы. И начал медленно приближать своё лицо ко мне, уставившись на мои губы, как на долгожданный и заслуженный приз.

— В-ваша очередь! — пролепетала я, вся подбираясь и понимая, что если сейчас не остановлю его, то мы пройдем точку невозврата, и из Турции я уеду уже без девственности.

Максим Георгиевич замер на полпути и нахмурился, явно не понимая, о чем я.

— Что?

Я еще больше вжалась в косяк двери, но на попятную не пошла.

— Ваша очередь ч-читать мне лекцию, а мне вас… отвлекать! Вот!

И всё-таки икнула от страха.

Глава 7

Первой реакцией на предложение этой нахалки было удивление. Она что, уже пьяная? С пары глотков мартини? Или, как и он, успела принять до его прихода? Вроде бутылку только что откупорили…

В любом случае, было понятно, что девчонка считает, что вправе ставить ему какие-то условия, требовать смены ролей, продолжения каких-то игрищ и прочей ерунды. Багинский нахмурился.

— Я не нанимался тебе лекции читать, Птичкина… — начал было он.

Поиграли и хватит — хотел добавить раздраженно. Ложись на кровать и раздвигай ноги. Можешь заодно рот раскрыть — я сам решу, куда тебе вставить…

Но он не успел произнести и слова. Поднырнув под его локоть, девушка шмыгнула к дивану, потом обратно к кровати — словно не могла решить, где ей продолжать трепать ему нервы…

— Идите туда! К окну! — приказала вдруг ему, обернувшись. — Там место будто у доски. А я буду тут, вас слушать.

И схватила стул, разворачивая его сиденьем к окну, явно собираясь сесть на него — обычным образом, а не седлая, как делала раньше по его приказу. Не двигаясь, Максим следил за ней, чуть приоткрыв рот. Нет, она точно пьяная…