Профессионально беременна

— Какие глупости вы говорите, Ева Станиславовна, — попыталась праведно возмутиться Тома, но не удержалась и стрельнула взглядом в следователя. Испугалась. Надо ее дожимать, потому что Пыжик сидит изучает экспертизы ДНК и в ус не дует!

— Думаете, я не смогу доказать это? Да все просто! Достаточно сделать графологический анализ почерка. Арсений Венедиктович, можно организовать это в полиции?

— Конечно, без проблем, — рассеянно откликнулся Пыжик, уткнувшись в бумагу. — Сделаем изъятие рукописных документов…

Ах ты гад! Я за него проворачиваю раскрытие дела, а он цедит тут как неродной через губу! Я разозлилась и бросила Томе в лицо:

— Чистосердечное признание облегчает вину! И Дашу вы отравили, но не могу понять за что! Она бы вам не помешала при таком завещании…

— Дашку я не трогала! — быстро отказалась Тома, и я подхватила:

— А Алексея Павловича, значит, трогали!

— Я этого не говорила, — пробормотала она, но неубедительно. Видимо, я попала в точку с графологической экспертизой…

Пыжик вдруг хлопнул ладонью по столу, напугав даже невозмутимого нотариуса, и рявкнул:

— Сознавайтесь, гражданка Семипольская! Вы убили Беркутова ножом в спину?

Тома вздрогнула, и на лице ее появилось выражение обреченности. Она повернулась к нотариусу и спросила:

— Мой сын сможет наследовать за отцом, если я признаюсь?

Тот пожал плечами, ответил:

— Убийца не может наследовать за убитым. Если ваш сын не причастен к преступлению, то не вижу препятствий. Разве что экспертиза подтвердит подделку завещания… Тогда в силу вступит предыдущее завещание господина Беркутова.

Складки на лбу Томы разгладились, она выдохнула:

— Хорошо. По предыдущему завещанию Тима получит гораздо меньше, но все равно…

Экономка повернулась к следователю и вытянула руки вперед:

— Надевайте наручники. Я убила Алексея.

Я закрыла глаза, садясь на диван. Господи, спасибо! Теперь Данилу выпустят! Теперь все будет хорошо! Спасибо, спасибо…

В тишине раздался изумленный голос Эли:

— Ну нифига себе! Не семейка, а Санта-Барбара какая-то…

Я вяло откликнулась, глядя, как Пыжик уводит Тому:

— Откуда тебе знать про Санта-Барбару, если ты родилась намного позже, чем ее показывали по телевизору?

— Мама так говорила, — пожала плечами Эля и подозрительно глянула на меня: — А сама-то! Ты всего на три года меня старше!

Я фыркнула от смеха:

— Мама так говорила!

Внутри будто развернулась пружина, которая сжалась два месяца назад и не давала мне спокойно жить. Теперь я почувствовала странную свободу, наплыв радостных мыслей, приподнятое настроение. Можно строить планы, можно просыпаться по утрам рядом с любимым, можно заняться домом… Да, ведь теперь этот дом мой! Он принадлежит Даниле, а значит, и мне тоже…

Так, стоп!

— Борис Ааронович, — спросила у начавшего собирать бумаги нотариуса, — а оглашение старого завещания?

— Мы проведем графологическую экспертизу документа, — он положил руку на папку, — и сообщим вам подробности письмом.

— Думаю, Данила Алексеевич лично займется этим вопросом, — вмешался адвокат. — Я немедленно подам ходатайство о его освобождении из-под стражи!

— Да, сделайте это, — кивнула я. — Пусть побыстрее возвращается домой.

Через полчаса дом снова опустел. Персонал вернулся на свои рабочие места, Тому увезли в СИЗО, люди закона уехали после заверения в их бесконечной преданности семье Беркутовых, и я осталась наедине с Элей. Девушка поежилась, обняв плечи руками, и сказала:

— Ну вот. Она была с нами всегда. Почему она убила отца?

Со вздохом я поднялась с дивана и протянула ей руку:

— Не знаю. Может быть, на суде скажет. Пошли поедим что-нибудь.

— А когда Данила вернется домой?

— Думаю, адвокат нам позвонит и предупредит, чтобы послали Костю.

— Но теперь все будет как раньше? — Эля заглянула мне в глаза. — Ну, кроме того, что нужно найти новую экономку…

— Черт, — пробормотала. — Вот еще новое несчастье… И где мне ее искать?

— В агентстве, — пожала плечами Эля. — У Томы где-то есть договор.

— Вот. Отличная идея. Сейчас поедим и… Слушай, а кто готовит для всех еду? Для охраны, садовника, для горничных?

— Тома, наверное, — на кухне Эля сразу открыла холодильник и уставилась внутрь. — Я не знаю. Слушай, тут и поесть нечего. Давай закажем суши?

Усомнившись в качественной оценке содержимого холодильника, я оттеснила девушку и фыркнула:

— Это ты называешь «нечего поесть»? Да ты, милая моя, зажралась! На, держи.

Я сунула ей в руки пакет фарша и упаковку сметаны, выложила на стол пяток яиц и принялась рыться в шкафчиках. Спросила:

— Где Тома хранит картошку?

Эля пожала плечами:

— Откуда мне знать?

— О, боже… Эллина! Ты вообще когда-нибудь готовила?

— Зачем? — задала она бесхитростный вопрос. Я закатила глаза и постаралась собраться:

— Ладно. Замяли. Если мы найдем картошку, я научу тебя делать наше семейное блюдо — тушенка по-флотски.

— Ты будешь готовить? — изумилась Эля. — Сама?! Лучше уж заказать что-нибудь…

— Боишься? — я подняла бровь. — Не отравлю. Я не Тома.