Проект «Виртуальность»

— Вот так-то. К тому же в подобном капризе я не видел никакой угрозы, — продолжал Артур. — Что же касается моего расследования в отношении археологини второй марсианской, то могу еще раз заявить, что мною двигало лишь стремление вернуть книгу, которая, возможно, для кого-то станет памятью. Несходство дат смерти дало толчок к дальнейшим поискам, однако когда сутки спустя я стал запрашивать сведения о других участниках того полета, мне прислали сообщение, что информация отсутствует, и то же — обо всей экспедиции. Согласитесь, довольно странный факт. К тому же, случись что с нами, о том на Земле (кроме наших друзей в Реальности и Виртуальности) вообще бы не узнали, учитывая, сколь скудно освещался наш полет в мировой прессе. Однако дальше я копать не стал, получив на подсознательном уровне сигнал о приближающейся опасности. Поняв, что больше через компьютер выяснить что-либо ценное мне не удастся, на время оставил эту затею. Расскажи я о своих подозрениях — ничего бы не изменилось, зато все мы оказались в опасности. Мне трудно даже предсказать, как повела бы себя Лара в подобной ситуации. Однако могу предположить, что ее императив предусматривает и на этот счет какую-нибудь гадость. Случай с Хеллой лишний раз убедил меня в необходимости соблюдать осторожность, хотя истинные причины нападения мне, как и вам, стали известны только теперь. Надо признаться, была у меня мысль — кому-то из нас перед полетом на диск записали поведенческий вирус. Но как узнать, кому? Начнешь излагать свои сомнения, а твой собеседник как раз он и есть. Да и себя при подобном раскладе я исключить тоже не мог.

Расследование инцидента с Хеллой между тем зашло в тупик, а неведомая опасность продолжала угрожать всем нам. Во избежание худшего и чтобы побыстрее разрядить обстановку, я и принял решение сознательно обострить ситуацию. В конце концов, чем моя жизнь ценнее любой другой? В том, что попросил вас разойтись по каютам, был свой расчет: если бы вы остались, преступник либо затаился бы, догадавшись, что я блефую, либо попытался в порыве отчаяния погубить нас всех, выведя, например, из строя приборы навигации, и мы навсегда остались бы на Марсе. Как видите, особого выбора не было, лишь уверенность, что злоумышленник клюнет на наживку. Ловушка сработала, и никто не пострадал, за исключением разве что частично потерявшего память Роберта, что в принципе восполнимо без труда. Если кто-нибудь может предложить более разумный план действий в сложившейся ситуации, я готов понести наказание вместе с Ларой.

После секундной паузы заговорила Элизабет:

— Хорошо, будем считать твой план наилучшим, тем более что победителей не судят. Однако остается невыясненным еще один вопрос: при разговоре с тобой Хелла упоминала о своих… видениях?

— Да. Именно о них и шел разговор. Хелла жаловалась, что ее никто не понимает.

— Что вполне естественно для творческих личностей, пребывающих в состоянии экзальтации. И как ты отнесся к ее фантазиям?

— Вначале, естественно, не поверил — как представитель сословия ученых, я вынужден доверять исключительно фактам. Однако ей удалось привести весомый аргумент в пользу своих слов.

— И какой же?

— Способ проявления «фотографий». Он не был моей придумкой: я лишь попросил Хеллу спросить у ее невидимых собеседников, что есть такое найденные нами белые листы.

— Значит, не все так просто… Ладно, когда Хелла исцелится окончательно, мы потихоньку расспросим ее. А теперь давайте решать, что делать с Ларой.

Повисла тягостная пауза. Никто не хотел брать на себя роль судьи.

— Вот что, — предложил Чезаре, — пока вредоносная программа остается в памяти, сохраняется и опасность для нас. Ее придется удалить.

— А в отношении самой Лары каковы твои намерения?

— А что Лара? Прикажете ее усыпить или разобрать на части?

— Не шути так зверски. Насколько я понимаю в технологии программирования кибернетических организмов, она теперь не опаснее, чем ее коллега-пилот или любой другой киборг.

— Тем не менее, если не согласится добровольно вырвать свой гнилой зуб, остается только дезактивация. Жестоко, конечно, но другого выхода я не вижу.

— Будем надеяться на ее благоразумие. Здесь есть еще один подводный камень: если Лара выйдет из игры, ее «опекуны» заподозрят неладное. Какие шаги они предпримут тогда, скорей всего, не в курсе даже их подопечная.

— Здесь, на Марсе, они нас не достанут.

— Плохо же ты знаешь парней из Агентства! Они — как бультерьер: коль вцепятся, уже ни за что не отпустят, особенно если присутствует личная заинтересованность. А в последнем я мало сомневаюсь: скорей всего, даже захотят первыми ознакомиться с материалами экспедиции. Чтобы усыпить их подозрения и, если понадобится, эффективно противостоять им, нам потребуется не только согласие Лары на проведение перепрограммирования, но и ее желание быть с нами в одной команде.

— Угрозами и наказаниями мы ничего не добьемся: в лучшем случае она будет просто выполнять приказы, но не более того. Нужно убедить ее в нашем добром отношении и искренности намерений. Мириам, сможешь?

— Я попробую.