Проект собственной смерти

— Он самый. Знаешь, на вид вполне обычный мужик. Пил, правда, сверх меры, работу профукал, но в этом нет ничего необычного. Сколько их таких по городу шастает, — начал Бессмертнов. — Подвел Котикова язык. Совершив преступление, он вернулся в свою хибару, а там у него целый шалман постоянно трется. Такие же, как он, опустившиеся алкоголики и бомжи. Котиков напился и брякнул кому-то из своих дружков, что, мол, начал борьбу с классовой несправедливостью. Почему, говорит, кто-то должен в двухэтажных хоромах икру черную жрать, а он, токарь-шестиразрядник, помои хлебать и в трущобах ютиться. Дружки-алкоголики ему не поверили, решили, треплется по пьяни. В этой компашке был наш «стукачок». Как только мы клич бросили, что ищем маньяка, пристукнувшего известного музыканта, он сам к нам явился и рассказал, о чем болтает Котиков. Мы сразу опергруппу на выезд, и туда. Взяли Котикова еще «тепленьким», он от ночных возлияний отойти не успел. Привезли в отдел, устроили допрос с пристрастием, тот все и выложил. Следственный эксперимент провели, все подтвердилось. Так и закрыли «висяк».

— Значит, он один действовал? — уточнил Крячко.

— Все на это указывало. Дружки его чистыми оказались. Шарагу их, конечно, разогнали, дом опечатали, Котикова посадили, на этом история закончилась.

— Он говорил, откуда идею позаимствовал, пиктограмма, глаза выколотые?

— А его никто об этом и не спрашивал. Прокурор давил на асоциальный образ жизни, адвокат особо не старался. Всем было по барабану, лишь бы он в отказ не пошел. Быстренько дело состряпали и упекли мужика в колонию, — пояснил Бессмертнов.

— Как бы мне с ним пообщаться? — спросил Крячко. — Хочу все же попытаться узнать, откуда идейка в его голову пришла. Может, это как-то поможет нам в поисках нашего убийцы.

— Свидание я вам устрою, это не проблема, — пообещал Бессмертнов. — Только вряд ли тебе это поможет. Ну, скажет он, что в кино такое видел, и что ты с этим знанием делать станешь?

— Сам не знаю, — честно признался Стас. — Но ведь что-то делать надо?

— Предлагаю наведаться к его дружкам. Я слышал, они на новую хату перебрались. Неподалеку от дома Котикова. Там бабка старая живет, одинокая. Сынок у нее на зоне чалится, так она в его отсутствие бедолаг всяких в доме собирает, подкармливает. Дебоширов только не жалует. Да у нее шумные не приживаются.

— Годится, — согласился Крячко. — Но сначала Котиков.

— Тогда поехали. По дороге позвоню кое-кому, все устрою, — поднимаясь, сказал Бессмертнов.

Спустя несколько минут Крячко вновь сидел на пассажирском сиденье и, убаюканный ровным гулом двигателя, мирно дремал. До колонии, где содержался Котиков, было чуть больше часа езды. Важных тем для обсуждения не осталось, поэтому Стас предпочел помолчать и немного поспать.

К колонии подъехали к одиннадцати часам. Охранник на входе придирчиво рассмотрел документы Крячко и Бессмертнова, после чего пропустил в общий коридор, откуда другой охранник провел их в комнату для свиданий. Котикова привели минут через пять. Настроение у того было приподнятое.

— Здорово живете, гражданин начальник! — присаживаясь на привинченный к полу стул, заговорил он. — Какими судьбами вас в наши, богом забытые, места занесло? Неужто сжалилась надо мной фортуна, и мне амнистия светит?

— Оботрешься без амнистии, — не особо вежливо ответил Бессмертнов.

— Жаль, жаль, гражданин начальник. Я ведь все уже осознал, раскаялся, готов искупить ратным подвигом, так сказать.

— В колонии будешь искупать, — проворчал подполковник. — Кончай балаган, не то велю обратно в камеру увести.

— Ладно, не пугай. Я буду паинькой, — засуетился Котиков и тут же, противореча собственному обещанию, добавил: — А вы что ж, без гостинчика? Негоже это, гражданин начальник, на свиданку без «хавки», не по-людски как-то.

— Котиков, не прекратишь, выполню угрозу, — чуть строже проговорил Бессмертнов.

— Хоть куревом оделите, гражданин начальник, — заискивающе попросил арестант. — Уши пухнут. Свои в карты проиграл, два дня уже не куримши.

Крячко вытащил из кармана пачку сигарет, шелчком подтолкнул ее к Котикову. Тот схватил пачку, вытряхнул оттуда сразу четыре сигареты, потом подумал и добавил к ним еще две.

— Вы же не против, гражданин начальник?

— Бери всю, — махнул рукой Крячко.

— Вот спасибочки, — обрадовался Котиков, сигаретная пачка в мгновение ока скрылась в кармане робы. — Это вам я, что ли, понадобился? Вижу, вы не из здешних мест.

— А ты догадливый, — заметил Крячко. — Верно, я не из здешних. По твою душу из самой столицы пожаловал. Так что времени у меня в обрез. Шутить с сокамерниками будешь, а у нас с тобой разговор пойдет серьезный.

— Я готов. Прикурю вот только и все как на духу выложу. — Котиков порылся в карманах робы, извлек засаленный коробок спичек, ловко чиркнул серной головкой по черкашу, прикурил и с наслаждением затянулся. — Ох, уважил, гражданин начальник. Я такого знатного табачка с самых добрых времен не пробовал, — довольно проговорил он.

— У тебя бывали добрые времена? — пошутил Крячко.