Прочитай меня

Егор осторожен, он не вмешивается в мои занятия. Над сложными документами мы работаем вместе, и он параллельно меня обучает. Заодно отправил на ускоренный бизнес-тренинг, в котором все лекции доступны в аудио формате. Некоторые тексты я слушаю через аудио программу. Заметки диктую через приложение с грамматической проверкой или просто диктую и отдаю Нине Александровне, а она печатает. Мир меняется. Как сказали бы Королевы, мир прогнулся под меня в самом лучшем смысле этого слова.

Никита Королев. Король.

Он зашел навестить меня после переезда.

— Значит, все-таки Воронцов? — спросил с иронией, когда я нехотя пропустила его в квартиру. — Заманил тебя журнальчиком? — Егор заманил меня далеко не журналом, но переубеждать Никиту нет смысла. — На фиг тебе этот геморрой? Это же журнал, а ты в школе еле научилась читать и писать!

— Надо же… ты так мало обо мне знаешь, но этого не забыл.

— Разве забудешь, как тебе выпускные с треском натягивали…

За себя не обидно, но, когда Никита сказал очередную гадость про Егора, я вытолкала его за дверь. У их семей давняя вражда. Я видела, что пишут в прессе про торговые дела Королевых — незаконный сбыт продукции, устранение конкурентов. Правда это или нет, не знаю, но быть завязанной в их склоке неприятно.

Я на стороне Егора, во всем. Его уверенность во мне, как крылья за спиной. Мир на его ладони выглядит простым и доступным, а все препятствия можно обойти.

Мы встречаемся. Егор ухаживает за мной, как джентльмен, как рыцарь, коим был с самого детства. На работе он сдержан, не выходит за рамки приличий, а когда мы остаемся одни, я вижу в нем мальчишку, лохматого джедая, которого внезапно перенесли в очень взрослую жизнь.

— Думаешь, мне легко? — признался однажды. — Когда отец отдал мне «Финансиста», меня наградили такими прозвищами, что не позавидуешь! Я с четырнадцати лет кручусь в компании и учусь бизнесу, вот и надеялся, что ко мне привыкли. Но одно дело ходить за отцом тенью, а стать начальником в двадцать один — совсем другое. Как меня только не испытывали! До сих пор следят за каждым шагом. Они правы, я совсем зеленый. Скоро двадцать четыре, а это не возраст.

Как и всегда, Егор рассуждает логично и с долей самокритики. Но при этом пропускает чувства — доверие и уважение, которым его подчиненные научились за последние два года.

Если Егор и говорит о доверии коллектива, то только в шутку.

Поэтому я рискнула — внесла свою лепту в подготовку ко дню рождения Егора. Купила стеклянную вазу с узким горлышком, украсила ее фольгой и серпантином. Егор за это не поблагодарит, да и остальные посчитают странной, однако Нина Александровна пришла в восторг от идеи. В день, когда Егор уехал по делам, она поставила вазу в приемной и отправила сообщение работникам «Финансиста» с просьбой написать, за что они благодарны начальнику.

Я так нервничала, что полдня просидела в приемной. Что я знаю об этих людях? Серьезные профессионалы, занятые делом, работают в сфере финансов. Мои детские идеи покажутся им бредовыми. А я еще и серпантин на вазу навесила…

Часа два никто не приходил, потом люди потянулись из любопытства. Заглядывали в пустую вазу, теребили фольгу и уходили. Потом кто-то проявил инициативу — и понеслось. Писали анонимно, сворачивали цветные листки бумаги и бросали в вазу. Одну даму пришлось остановить, слишком уж разошлась, накидала с десяток.

Вечером я взяла вазу домой. Я, конечно, верю в хорошее в людях, но и с плохим сталкивалась. Поэтому прочитала все собранное, но ничего крамольного не нашла. Егора действительно уважают и любят тоже. Пусть молодой и неопытный, но он костьми лег ради «Финансиста» и добился успеха. Не кичится, не строит из себя невесть что и отцовскими деньгами не швыряется.

Я оказалась права: Егор меня не поблагодарил. Когда все собрались для поздравлений, и Нина Александровна протянула ему вазу, он моментально нашел меня взглядом. Нашел и убил.

Чуть позже я застала Егора в кабинете. Он читал написанное на бумажках, и выражение его лица стало моей наградой. Растерянный, он не знал, что делать со своими чувствами.

Увидев меня, поднялся с места и широкими шагами вышел в коридор. Ко мне.

— Иногда ты такое вытворяешь, что… — покачал головой, — и еще серпантином украсила! Издеваешься?! — а потом поцеловал так глубоко и долго, что нас наверняка заметили.

Вполне себе приемлемое «спасибо»!

Мы готовились к презентации на директорате. Это первый этап, на котором отец Егора и его советники решат, стоит ли вкладывать средства в разработку идеи. Я надеялась, что Егор возьмет на себя бизнес-план, но он отказался.

— Пусть члены директората сразу поймут, что это твой журнал и ты способна собрать вокруг себя компетентных людей и взять ответственность за их работу.

— Но я…

— Способна!!

Егор учит меня терпеливо и тщательно, будто сам лет на десять старше. Он и Эмиля заставил мне помогать. Именно заставил, потому что после нашего последнего разговора редактор «Финансиста» не предложил бы мне помощь.