Пробужденное пророчество

Вечером Арна настояла на том, чтобы продолжать путь и ночью — ее восхитила ночь, мерцание звезд, свежесть легкого ветерка, скользящего в кронах деревьев… Орогрим было возразил — какие звезды, если она ничего не видит, но девушка серьезно объяснила, что хоть глаза ее слепы, но душа — нет.

Вскоре после рассвета, когда Орогрим воодушевленно рассказывал кровной сестре очередную сумасшедшую, но абсолютно правдивую историю из его богатой приключениями жизни, Арна насторожилась. Она почувствовала близкую опасность. И спустя мгновение в ее руке оказалась зажата плохо оперенная, кривая самодельная стрела с ржавым наконечником. Тенькнула тетива — следующую стрелу девушка отбила навершием посоха.

Орогрим выхватил секиру и метнулся к придорожным кустам, но Арна опередила его. Головокружительный прыжок — и она оказалась на ветке дерева футах в двадцати от земли. Секунда — и практически на голову Орогриму свалился насмерть перепуганный мальчишка лет десяти, который в жизни не видел, чтобы люди прыгали на высоту, в четыре с лишним раза превышающую их рост. Впрочем, обнаружив, на кого он свалился, мальчик заорал и попытался убежать, но не тут-то было. Стальные пальцы орка сомкнулись на его плече, и вырваться из этих тисков, сохранив руку при себе, было невозможно.

Через мгновенье Арна спрыгнула с дерева, перекатилась через голову по траве, гася силу удара, и вскочила на ноги возле орка.

— Орогрим, ты ему сейчас плечо раздавишь! — вскрикнула она.

— Так ему и надо, паршивцу! — прорычал орк.

— Да то он тебе сделал?

— Не мне, а нам! Ограбить хотел, гаденыш мелкий! Или не так, щенок?

Мальчик затрясся и зажмурился, не в силах смотреть в глаза разъяренному зеленокожему.

— Брат, выпусти его. Он никуда сейчас не убежит, — тихо и мягко проговорила Арна. Когда она говорила таким тоном, орк слушался ее мгновенно, и этот случай не стал исключением.

Неудачливый грабитель рухнул на дорогу и тут же попытался вскочить, но ноги от страха подгибались. Все, на что хватило его сил, это отползти чуть с дороги — пока не уперся спиной в дерево.

Арна подошла, опустилась рядом с ним на корточки, осторожно положила руку на плечо, посылая через Астрал успокаивающее ласковое прикосновение.

— Ты в порядке?

От удивления мальчик даже забыл, что радом стоит жуткий огромный орк, и открыл глаза. Глаза у него были серые и испуганные, волосы — грязные и спутанные, уже неопределимого цвета.

— Д-д-да… — наконец смог он проговорить.

— Вот и замечательно. Как тебя зовут? — все так же спокойно и приветливо спросила Арна, чувствуя взгляд мальчика, прикованный к ее повязке.

— Вик…

— Не бойся, я не причиню тебе вреда. Вставай, — протянув руку, девушка помогла Вику подняться. — Скажи, разве тебе не говорили, что грабить — нехорошо?

— А позволять, чтобы моих родителей и сестренок продали в рабство — хорошо? — с неожиданной яростью закричал мальчишка.

— Та-ак… — произнесла Арна очень знакомым Орогриму тоном. — Рассказывай.

Долго уламывать Вика не пришлось. Размазывая по лицу слезы и сопли, он поведал свою незатейливую историю.

Его родители — бедные крестьяне, немало задолжавшие владельцу земли. В этом году должен был быть хороший урожай, и они планировали расплатиться с долгами и даже оставить себе что-нибудь на пропитание, но их намерениям не дано было сбыться. Неделю назад через деревню проезжал молодой маркиз со свитой, и, хорошенько набравшись в трактире, юноши решили посостязаться в искусстве верховой езды. Так как они были изрядно пьяны, скачка получилась отнюдь не с первой попытки. Казалось бы, ну и что? Вот только в качестве ипподрома маркиз с приятелями выбрали крестьянские поля. Поутру несколько крестьян, в том числе отец Вика, пришли к горе-наездникам и попытались предъявить претензии по поводу затоптанного их конями урожая, но отпрыски благородных семей только посмеялись и приказали своим слугам избить наглых мужиков. В результате долги семье платить нечем, жить не на что, а землевладелец еще в прошлом году пригрозил всех неплательщиков вместе с семьями продать париасским работорговцам, частенько проезжающим через эти земли. И Вик, как единственный стоящий на ногах мужчина в семье, решил раздобыть денег таким неблаговидным способом, как грабеж путников.

Выслушав историю мальчика, Арна задумалась. Орогрим тем временем срезал толстую сетку какого-то кустарника и деловито из нее что-то мастерил, временами бросая на Вика взгляды, от которых малолетний грабитель вздрагивал и пытался втянуть голову в тощие плечи.

Достав из заплечного мешка лепешки и яблоки, Арна протянула половину Вику. Он жадно накинулся на еду, но, не съев и половины лепешки, торопливо сунул остальное в карман. Девушка понимающе улыбнулась. Сестренки тоже хотят есть…

— Что вы со мной сделаете? — наконец спросил Вик, явно ожидая самого худшего.

— Нечего. Иди домой, и передай это отцу, — девушка сняла с пояса кошель и протянула мальчику. — Надеюсь, хватит, чтобы в этом году вас не тронули, а на будущий год будет новый урожай.