Пробуждение страсти

Саманта перенесла грязные тарелки и чашки со стола к раковине, потом прошла через комнату к чулану за посудным полотенцем. Когда она открыла дверцу чулана, чья-то огромная рука закрыла ей рот, не давая возможности завопить от страха. Множество ужасных картин пронеслось в ее сознании, и, несмотря на ее отчаянное сопротивление, Саманта оказалась в темноте чулана. Дверь позади нее захлопнулась.

Знакомые губы прижались к ее губам. Облегченно вздохнув, она скользнула руками по сильным плечам Макса, потом дальше вверх, к его волосам.

— Что ты здесь делаешь? — прошептала она в перерыве между его поцелуями. — Ты до смерти перепугал меня.

— Если вы не знаете, что я здесь делаю, мисс Джеймс, значит, мы еще недостаточно времени провели вместе. — Его поцелуи обжигали ее шею, плечи; ей не мешало их чувствовать даже ее новое желтое платье.

Она откинулась назад в его руках.

— Твой сторожевой пес спал ночью у твоих ног? — прошептал он, уткнувшись в нежную кожу ее шеи.

— У Иды добрые намерения.

Он отступил назад, чтобы посмотреть на нее.

— Сомневаюсь. И если этот Пит прикоснется к тебе, я переломаю ему руки.

Он крепко прижал ее к себе и вновь стал покрывать поцелуями. Она почувствовала, как его руки скользнули под юбку, поднимая платье все выше и выше. Он снова хотел близости с ней и откровенно добивался этого.

— Я знаю, ты раньше уже совершала ошибки с мужчинами, Самми, но это не ошибка, это судьба.

Саманта отстранилась от Макса.

— Мы не можем это сделать.

Руки Макса продолжали соблазнять ее слабеющее тело.

— Почему нет? — Одной рукой он подхватил ее снизу и, приподняв, прижал к своему сильному телу.

Саманта уперлась руками ему в грудь.

— Я… я дала слово.

Он прижал ее к стене чулана и попытался развязать бант на ее панталонах.

— Нет, Макс, мы не можем!

Ее сердитый голос в конце концов проник в его сознание, и он откинулся назад, прислонясь к противоположной стене.

— Я так страстно хочу тебя, что могу чувствовать тебя даже на расстоянии, когда ты стоишь в фуге от меня.

— Но Ида…

— Никаких «но Ида»! — прорычал он. — Клянусь Богом, я застрелю эту женщину.

— Она просто защищает мои интересы.

— Получается, судя по тому, что ты говоришь, что я не вхожу в сферу этих твоих интересов?

— Ну, я не знаю. Я стою здесь в темном чулане с тобой, а ты выходишь из себя, что я… что я…

— Не делаю того, что уже дважды делала до этого?

Саманта почувствовала, как лицо ее вспыхнуло.

— Может, я и делала это с тобой дважды, мистер Баррет, но это не значит, что я вынуждена делать это всю оставшуюся жизнь.

— Вынуждена?

— В сущности, если я решила никогда не позволять тебе прикасаться ко мне — это мое право!

Макс качнулся вперед и пристально уставился на нее.

— Завтра я уйду с первыми лучами солнца, Саманта. Или ты придешь ко мне до этого, или я приду к тебе сам.

Его заявление помутило ее сознание. Саманта выскочила из чулана. Тяжело дыша, она прислонилась спиной к закрытой двери чулана и увидела перед собой тетку, которая смотрела на нее более чем подозрительно.

— Не увидела ли ты там крысу по имени Баррет?

— Я… я только хотела посмотреть, нет ли там хозяйственного мыла.

— Почему бы и нет. Я ни секунды не сомневалась, что вы собираетесь изменить своему слову.

Саманта слабо улыбнулась и в ужасе почувствовала, как дверь чулана стала открываться. Со всей силой она прижалась к ней спиной, но в конце концов Макс легко справился с ее небольшим весом.

Ида смотрела хмуро, как судебный исполнитель.

— Полагаю, что вы тоже искали мыло?

Макс бросил на нее усталый взгляд и направился к двери кухни, бормоча:

— Где бы я ни находился, я не могу рассчитывать на то, что не встречу этого дьявола.

Саманта стояла напротив маленького здания школы. Была пятница, 15 апреля. Занятия по расписанию начинались только с понедельника, но она хотела просто увидеть здание и хоть чем-то отвлечь свои мысли от Макса Баррета.

Предыдущая учительница, миссис Стризрайт, оставила учебники на учительском столе вместе с запиской, объясняющей уровень знаний учеников, и список тех из них, кто нуждался в особом внимании. Джонатан Кобл, судя по записке, был нарушителем спокойствия. Лучший способ удержать его в определенных рамках — это прежде всего каждое утро не дать отвлечь внимание других.

Она выдвинула стул и присела, желая иметь точные ответы на вопросы, которые крутились в голове. Вернется ли Макс к ней? Любил ли он ее? Совершила ли она большую ошибку, дав волю своей страсти?

Она допускала, что ответ на последний вопрос не имеет большого значения. Любовь просто подхватила ее, не давая возможности осмотреться.

Передняя дверь отворилась, и она в удивлении подскочила.

— Привет, — произнес мужчина.

Солнце высветило высокую фигуру в дверном проеме, и Саманта заслонилась рукой, чтобы лучше видеть.

— Привет, — ответила она.

Мужчина подошел ближе, улыбка играла на его тонких губах. Он остановился перед Самантой и снял шляпу, открыв копну темных волос.

— Стенли, шериф Стенли, мэм. Полагаю, вы новая учительница?

Саманта встала и протянула руку.

— Рада познакомиться с вами, шериф.