На поверхность планеты хайянцы поместили структуру в виде плиты в форме огромной горы, похожей на голову хайянцев. Творения Дельты 347, которые называют себя землянами, обнаружили колонию. Но они скрывают эту информацию от большей части своего народа.
Они считают, что структуры заброшены, и в некоторой степени они правы. Но в них все еще проводятся работы.
Технологии стирания памяти, разработанные хайянцами и их подручными, слишком примитивны, поэтому многие обитатели Земли обладают памятью трутней и всего процесса клонирования.
Также, имеются многочисленные донесения о наблюдениях с космических кораблей Хайна. Их правительства получили хайянский космический корабль, потерпевший крушение, и теперь они строят прототипы.
Они уже близки к воссозданию одного корабля, но их народ узнал об этом, и военные расходы были урезаны. Мы считаем, что для полного создания и распространения прототипа потребуется еще 20 их лет.
Они не достигли соседних планет с целью колонизации, поэтому сталкиваются с серьезной проблемой перенаселения. Сейчас они пребывают в процессе создания глобальной сети данных и передвижения по воздуху для личных целей вместо передвижения по земле.
Ему мы раскроем достаточно истины для того, чтобы он поверил в свое превосходство над соплеменниками. Мы предоставим ему наше руководство, и степень его преуспевания будет определять готовность общества.
[Между прочим, мне не понравилась идея Джуда, что весь процесс “обновления” зависит от одного человека. Поэтому я превратил двух духовных персонажей в “космических ловкачей”.]
Как и во всех моих фантастических рассказах, не вся информация увязывается с более поздними находками, но многие ключевые положения, изложенные в четвертом рассказе, уже использовались в предыдущих. Здесь мы видим борьбу с ощущением “избранности” или отличия от других людей вследствие моего знания.
Следующий созданный мною персонаж зеркально отражает часть меня, еще борющуюся с воспоминаниями о процессах пристрастия/восстановления, и ежедневную борьбу за то, чтобы быть человеком.]
(На сцене — двор перед домом. Угол камеры зафиксирован. Справа появляется фигура и бредет к дому. Она очень раздражена.)
(В доме. Это Кан — первая жизненная форма. Он подходит к кухонному столу. На столе лежит письмо от матери. Зачитывается письмо: “Кан, я остаюсь на ночь у Роджера. Убедись, что ты закрыл дверь и потушил свет прежде, чем пойдешь спать. Люблю, Мама.)
(Лицо Кана, улыбка удивления. Он поднимается наверх.)
Пришлось проделать так много работы, но сейчас единственное, что я хочу, — расслабиться.
Воистину, класс меня достает; когда я там, время как будто останавливается. Голос учителя напоминает трутня. Все, что действительно нужно сделать, — успокоиться.
(Ложится на кровать) Может, кому-нибудь позвонить. Не так часто мать уходит на всю ночь. Посмотрим, что можно сделать. (Поднимает трубку телефона)
[Сейчас ведущий персонаж Кан звонит и приглашает к себе домой друзей. Вместе они пьют.
Друзья заставляют его покурить марихуану, но после этого вдруг говорят, что им нужно уходить.
Кан быстро засыпает, тревожась о матери. Затем мы переходим к следующему разделу — сну Кана: ]
(Весь диалог ментальный, за исключением специально оговоренного.)
“Посмотри на условия их жизни. Мне так жаль эти бедные души — мы засеяли их планету более примитивными формами себя, и, посмотри, к чему это привело — какая бесполезная расточительность”.
“Многие души выглядят такими опустошенными, они полны лишь ненависти и отвращения к жизни. Где радость, где новизна?
Все, что я вижу, — одно страдание. А ведь они могли бы так много ощущать. Преобладает жестокость — проявление крайнего отвращения к жизни. Это ужасное преступление, обращенное против собственного народа”.
“Я вспоминаю пиктографии древнего Хайна — как похоже на это. Как только у нас появились машины, следящие за нервной системой, мы смогли услышать психические частоты внутренних мыслей. Тогда мы узнали, насколько печален наш народ. Они пребывали в глубочайшей депрессии и так устали от мира”.