Проблуждение миров (Полусредний мир – 1)

Некоторое время архиепископ молча созерцал битву, а потом принял, как ему казалось, мудрое решение. Он предложил королям разрешить спор судом. Следствием этого дурацкого совета стала длительная судебная тяжба, в ходе которой королевская казна целиком перешла в карманы судей и стряпчих. Эта тяжба дала ход очередной столетней войне, приведшей к тому, что в решающей битве короли просто перебили друг друга, и на престол сел человек совершенно случайный, просто оказавшийся в нужное время в нужном месте. Это был городской дурачок Олаф, ставший впоследствии добродетельным монархом Олафом Великим.

Олаф Великий обладал всеми необходимыми королю качествами: он был глуп, жаден, прожорлив, любил выпить и был падок на хорошеньких (а также не очень хорошеньких и даже на откровенно страшненьких) девиц. Если добавить к этому полное равнодушие к государственным делам и неспособность разобраться в элементарных вещах, станет ясно, что лучшего претендента на престол нечего и искать. Это сразу смекнули бояре, дворяне и воеводы обеих враждующих сторон, собравшиеся на мирные переговоры, объявленные по случаю смерти королей. Олаф был спешно извлечен со скотного двора, где проводил время, барахтаясь в луже с королевскими свиньями, вымыт, вычищен и коронован, а помирившиеся бояре и воеводы устроили грандиозный пир, поделили между собой страну, и стали жить в мире и согласии друг с другом и новым королем.

Потомок этого славного короля, ныне царствующий Олаф Семнадцатый являл собой пример добродетельного и заботливого монарха. При восшествии его на престол, правда, имели место незначительные народные волнения – тысяч сорок человек, очевидно, от избытка верноподданнических чувств, вышли на площадь. Придворные, наблюдавшие из окон дворца за тем, как толпа оборванных людей кричит: "Дайте хлеба!" не сомневались, что народ просто бесится с жиру. В самом деле, восставшие ни разу не попросили у короля зернистой икры, заливной осетрины или балыков, из чего придворные сделали совершенно справедливый вывод, что у народа все эти яства уже имеются, и ему не хватает для полного удовольствия только хлеба, который он почему-то не желал или ленился покупать.

Впрочем, после того как были повешены тридцать тысяч зачинщиков, и еще десять тысяч были высланы в отдаленные пустыни, в королевстве снова наступили покой и благоденствие.

Добродетельный монарх Олаф Семнадцатый прославился многими славными деяниями.

Он участвовал в четырех войнах, три из которых проиграл, а в четвертой был наголову разгромлен.

Он провел денежную реформу, в результате которой одна треть населения обеднела, а оставшиеся две трети обнищали. Впрочем, сам король и несколько придворных, имевших касательство к реформе, были вполне довольны ее результатами, так как королевская казна и личные состояния придворных увеличились за короткое время в несколько десятков раз.

Олаф Семнадцатый был подлинным отцом своего народа, особенно той его части, которая ведала распределением материальных благ. Чиновничество при нем достигло небывалого развития. Департаменты, канцелярии, конторы и населяющие их чиновники плодились с такой скоростью, что создавалось впечатление, будто они размножаются простым делением.

Особенно бурно разрасталась тайная полиция. Не прошло и пяти лет, как все население королевства прочно разделилось на две части: бСльшую, занимавшуюся слежкой, вынюхиванием, преследованием и третированием меньшей части, которая за это кормила, содержала и ублажала эту самую большую часть.

Кроме того, Олаф Семнадцатый прославился как искусный строитель. Он пристроил к замку большую пыточную башню и капитально отремонтировал темницы в подвалах. До этого приходилось использовать для пыток и казней случайные помещения, вроде винных погребов или старинных подземелий, что было весьма неудобно, да и просто несолидно. Кроме того, палачи, вынужденные работать в таких тяжелых условиях, страдали ревматизмом. К тому же замок, украшенный новой башней, похорошел и смотрелся гораздо лучше.

Для защиты от врагов замок был окружен дубовым частоколом и опоясан глубоким рвом. Когда-то ров был заполнен водой, отведенной из ближайшей реки, и стражникам приходилось без конца вылавливать из него утопленников. Часть этих несчастных были разбойниками, которых влекла в замок нажива, но основную массу утопленников составляли жалобщики.