Проблемы с проклятым

— Ta na shay, спасибо тебе… — прошептала я с искренней благодарностью, доставая книгу с полки, чувствуя, как она медленно тянется и щелкает, когда покидает свое место. Неприятное ощущение исчезло, когда я взяла ее и положила на стол, хотя волосы стали еще более растрепанными. Мистики не собирались уходить. Собирались.

Раздосадованная, я заправила прядь волос за ухо и осторожно отложила книгу. Она практически разваливалась на части, и, затаив дыхание, я осторожно открыла обложку. Там не было никакого указателя. Его никогда не было. Мне придется искать проклятие за проклятием.

«Может, Тритон забрала книги?» размышляла я, стараясь не читать проклятий, пока листала страницы. «Но зачем Богине понадобились заклинания и проклятия? Ей нужно было только попросить своих мистиков изменить реальность».

— «Обратить рост вспять, чтобы уменьшить угрозу», — прочла я вслух, нахмурившись. Проклятие не возвращало молодость, а возвращало разум человека в прошлое, разрушая его память. Это звучало правильно, но символы и ингредиенты были неправильными, поэтому я продолжила поиски.

Следующие три проклятия должны были лишить человека зрения, чувствительности и слуха, чтобы погрузить его в состояние сенсорной депривации. Все еще не совсем верно, но до сих пор все сводилось к манипулированию сознанием, и Тритон была склонна объединять проклятия схожего действия.

— Вот оно! — прошептала я, переворачивая страницу, и кончики пальцев задрожали, когда внимание привлекла знакомая пентаграмма. Это было заклинание, которое дал мне Ходин, но оно называлось Damnatio Memoriae, или проклятие памяти, а не исполнения.

Взволнованная, я просмотрела проклятие, нахмурив брови. Ходин неправильно скопировал его, не дав мне возможности воспроизвести самой. Косточка, которую, как видел Дженкс, купила Стеф, лежала в основе помадки, а тот пузырек с черной и серебристой пылью, вероятно, был кремационной пылью, которую легко было незаметно подсыпать в тушилку.

— Мать твою, ведро с гноем, — пробормотала я, отмахиваясь от сверкающей дымки мистиков, пока изучала проклятие. Кость должна была быть извлечена из тела убитой женщины или мужчины, сломана в момент их смерти, а прах был пеплом с ведьминого погребального костра, как у ведьм, сожженных на костре, — сейчас это почти невозможно найти. Оба ингридиента указывали на проклятие, названное темным, и мне стало плохо.

— Ходин, наша сделка по обеспечению безопасности твоей задницы отменяется, — прошептала я в ужасе, прочитав применение проклятия. Это было не просто проклятие памяти. Это было проклятие памяти на стероидах, не только затуманивающее любые новые воспоминания, но и действующее в обратном направлении от того часа, когда оно было применено, до дня рождения, стирая все день за днем, пока не останется ничего. Хуже того, оно передавалось от родителя к ребенку, как проклятие, создающее вампиров или оборотней, становясь активным только позже в жизни, когда оно убивало личность человека так медленно, что на это уходили десятилетия.

— Кто мог так поступить с человеком? — прошептала я, но не зря их называли проклятиями. С болью в сердце я потянулась за телефоном, чтобы сделать снимок. Мне нужно прибегнуть к лекарству, прежде чем брат Пайка зачнет ребенка.

«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», — подумала я, переворачивая страницу, и у меня перехватило дыхание, когда я увидела контрзаклятие.

— О, слава Богу, — сказала я, когда сфотографировала и это тоже, но мое облегчение испарилось, когда я его прочла. — Атлантида? Это шутка? — воскликнула я. — Где я возьму телескоп-отражатель из города Атлантида?

— Очевидно, Рейчел Мариана Морган в Атлантиде, — произнес глубокий, знакомый голос, и я в шоке обернулась.

Глава 15

— Ал! — воскликнула я, увидев демона, стоящего перед книгами в знакомом костюме из мятого зеленого бархата и кружев, он прищурил красные глаза с козлиными зрачками, когда смотрел на меня поверх очков с синими стеклами. За время нашего общения я видела Ала в образе египетского бога с головой шакала, в сандалиях и бусах, слюнявого пса размером с медведя, готового перегрызть мне горло, и даже Айви, прямо здесь, в этой самой комнате, готовую убить меня тем, чего я больше всего боялась. Я видела в нем ловкого бизнесмена, и даже я сама была одета в обтягивающую кожу и с растрепанными волосами. Хотя я всегда знала, что это он. Сейчас он все еще был самим собой, но я никогда не видела его таким сердитым.

Его плечи были напряжены, а руки сжаты в кулаки по бокам. Он с трудом сдерживал гнев. Меня охватила паника, и я отступила на шаг, прижимая книгу Тритон к груди. Его удивление, что я здесь, было мимолетным, он сжал кулаки так, что хрустнули костяшки пальцев. С другой стороны, в последний раз, когда мы разговаривали, он упрятал меня в Алькатрас за то, что я не вышвырнула Ходина.

— Что, — спросил он, делая шаг вперед, а я отступила еще на два, — ты здесь делаешь?

Его пристальный взгляд переместился с моего костюма для собеседования на волосы, все еще торчащие из-за застявших мистиков.