Проблемы пары (ЛП)

— Будто бы существует хоть малейший шанс, чтобы у меня появилось желание быть с кем-то другим, — возмущенно фыркает Ледибаг.

— Иной расклад меня бы расстроил, — замечает напарник и наставительно добавляет: — А расстроенный кот — это полный обормот.

Ледибаг пронзает его взглядом, вскидывая подбородок, идеально изображая оскорбленное достоинство. А потом, не в состоянии оставаться дольше серьезной, хохочет и дружески пихает напарника в плечо.

— Глупый Кот, — говорит она сияющему гордостью Черному Коту.

Он в свою очередь начинает смеяться, и Ледибаг немного подвигается, приближаясь к напарнику до тех пор, пока их бедра не соприкасаются.

Она кладет голову ему на плечо и тихонько вздыхает, глядя на город:

— Это правда странно. У меня такое чувство, будто мы планируем нашу будущую измену.

— Это для благой цели, — отвечает Черный Кот, мягко прижимая ее к себе. — Фиктивные отношения, настоящий разрыв и хоп — мы выигрываем несколько месяцев спокойствия.

— Да, — соглашается Ледибаг и продолжает более твердым тоном, подняв руку, чтобы загибать пальцы на каждый пункт: — Значит, я резюмирую. Поцелуи в щеку: окей. Незначительные прикосновения — держаться за руки или под руку: окей, — она смотрит на Черного Кота, следя за его одобрением.

Видя, что он коротко кивает в знак согласия, она продолжает перечисление:

— Обнимать за талию или за плечи?

— Если придется, но по возможности я бы предпочел только держаться за руки, — соглашается Черный Кот, слегка пожав плечами.

— Я тоже, — подтверждает Ледибаг. — Всё остальное запрещено и для тебя, и для меня. Договорились?

Последний кивок Черного Кота окончательно скрепляет их странную сделку.

— Договорились.

========== Глава 4 ==========

Ледибаг расстается с Черным Котом, заверив его, что завтра же поговорит с другом. Но на самом деле только три дня спустя она собирается с мужеством позвонить Адриану и предложить встретиться у нее.

Для ясности: Маринетт — супер-героиня, закаленная в сражениях и способная справиться с самыми опасными ситуациями в мгновение ока. Она не нервничает при мысли о том, как будет излагать свой план бывшему однокласснику.

Совершенно.

Она просто предпочитает дать себе немного времени, чтобы убедиться, что не совершает чудовищную ошибку, а также воспользоваться этими несколькими днями, чтобы потренироваться ссылаться на временное помутнение сознания, если вдруг всё обернется катастрофой.

Если честно, Маринетт не имеет ни малейшего представления о возможной реакции Адриана.

Выглядеть смешной перед верным напарником — это одно.

А перед одним из друзей — совсем другое.

Маринетт знает, что Черный Кот любит ее безоговорочно. Она могла бы прыгать по парижским крышам в костюме розового осьминога с блестками, вооруженная парой помпонов и распевая Марсельезу, и он не стал бы ее судить.

(Ну то есть, нет. Стал бы, конечно.

Но по-прежнему любил бы ее).

Зато она прекрасно поняла бы, если бы Адриан начал задаваться серьезными вопросами насчет ее психического здоровья и решил бы держаться от нее подальше — это было бы лишь мерой предосторожности.

Жаль, она не может осуществить свой план без его участия.

Когда наступает судьбоносный день встречи с Адрианом, Маринетт больше похожа на батарейку, набитую амфетамином, чем на безмятежную и уверенную в себе девушку, какой ей хочется быть.

Она беспрестанно носится туда-сюда по квартире; решив заняться уборкой, чтобы убить время ожидания, которое сводит ее с ума, разбивает две чашки; спотыкается о стул и чуть не падает, едва не придавив попутно бедную Тикки.

Это плохая идея.

Очень-очень плохая идея.

Как Черный Кот мог позволить ей ввязаться в такое?

Маринетт уже готова позвонить Адриану и всё отменить, когда по квартире разносится звонок в дверь.

Она могла бы поклясться, что именно в этот момент ее сердце выпрыгивает из груди, а потом возвращается, разбившись о ребра. Лишь прижав ладонь к груди на несколько секунд, она понимает, что не умрет от сердечного приступа.

Точно в прострации она приближается к выходу, кладет пальцы на ручку двери и глубоко вдыхает.

Не время паниковать.

Маринетт собирает всё свое мужество и открывает дверь, чтобы, наконец, встретить Адриана, который приветствует ее беспечным жестом.

— Здравствуй, — напряженно улыбнувшись, произносит она.

— Здравствуй, Маринетт, — весело отвечает он и подносит ладонь ко рту, прикрывая зевок. — Извини. У меня вчера фотосессия сильно затянулась — не успел поспать.

— Хочешь кофе? — немедленно предлагает Маринетт, радостно хватаясь за возможность начать встречу с чего-то нормального.

Адриан с благодарной улыбкой принимает ее предложение, и Маринетт приглашает его в гостиную. Ей просто необходимо воспользоваться небольшой отсрочкой, чтобы успокоить нервы.

Но, увы, между благочестивыми намерениями Маринетт и грустной реальностью — целая пропасть.