Проблема выбора

Оказалось, что сегодня дипломы вручались лишь двадцати выпускникам, лучшим по итогам этого года. Интересно, и обе интересующие нас девы попали в этот список… Хотя, с другой стороны, все-таки выбирают-то королеву, а не консьержку, так что их успех закономерен.

Пройдя вперед, я заметила среди публики нескольких знакомых профессоров – впрочем, это и неудивительно, все-таки академия, в которой я имею честь преподавать уже вторую сотню лет, является частью коллежа Сорбонны. Самостоятельной, но частью.

– Госпожа Редфилд! – окликнул меня сидящий с краю в третьем ряду обладатель роскошной рыжей бороды, профессор кафедры теоретической механики Клацровис. – У меня тут как раз местечко свободное есть, составите компанию?

– С удовольствием, спасибо! – Я уселась рядом с гномом и спросила: – Кто-то из ваших учеников вошел в двадцатку?

– Ха! – гордо ответил он. – Не кто-то, а целых шестеро! Трое с дирижаблестроения, один судебный медик, архитектор и электрик.

– А зачем судебному медику понадобилась теоретическая механика? – искренне удивилась я.

– Вот у него и спросите сами, вы же почти коллеги! – весело ответил он. – Я вас познакомлю. О, вот, кстати, одна из моих девочек – архитектор Мелани.

Через полтора часа, дружески распрощавшись с Клацровисом, я догнала неторопливо бредущих по центральной аллее молодых людей и спросила:

– Ну, что скажете? Какие-то полезные наблюдения есть?

– Есть, – ответила Валери. – И, честно говоря, нам они совсем не понравились.

– Тогда я предлагаю сесть вон там, в кафе, и за чашкой кофе вы мне все и расскажете.

Кофе, пирожное, закатные лучи на листьях липы над столиком маленького кафе, плеск Сены где-то совсем рядом… Романтическая обстановка, а двое влюбленных со строгими лицами рассказывают мне о том, что они успели подслушать из разговоров вокруг за полтора часа официальной церемонии.

– У нас за спиной сидели две подружки Софии Монфор, – сказала Валери. – Одна из той же группы, вторая с детства с ней водится. Так вот, где-то с месяц назад, незадолго до защиты диплома, София вдруг стала, как эта подруга выразилась, «сбоить». Начала опаздывать, забывать что-то сделать или делать плохо. Вплоть до того, что интервью у режиссера музыкального театра, которое должно было прилагаться к диплому в качестве практической части, она не смогла взять.

– Как это?

– Он отказался его давать. Сказал, что не желает тратить время и силы на общение с непрофессионалами.

– Сдается мне, что с такими подругами и врагов никаких не надо, – мрачно прокомментировал этот рассказ Анри.

– Интересно… Значит, месяц назад у нее случились какие-то серьезные неприятности. О чем это нам говорит?

– О том, что загадочный недоброжелатель и здесь мог отметиться?

– Вот именно. А мог и не отметиться! – Я допила кофе и подозвала официанта, чтобы расплатиться. – А может быть, господин Монфор вдруг взял и проиграл в карты ее приданое, отчего девушка и расстроилась. Что еще говорили заклятые подруги?

– Из существенного – слегка перемыли ей косточки из-за того, что София отказала трем претендентам на ее руку, хотя никого на примете у нее нет. Или она это тщательно скрывает.

– Если это две лучшие подруги, то они должны были бы знать… Хорошо! – Я встала, оставив на столе три дуката. – Попробую выяснить, что происходило в благородном семействе Монфор месяц назад, вдруг да что-то куда-то просочилось?

– Госпожа профессор, а как быть со второй девушкой, с Мелани? – спросил Анри.

– А о ней мне много рассказал ее преподаватель по теоретической механике, и я уже знаю, что Мелани де Буалье остается в списке.

Ну в самом деле, почему бы нет? Милейший Клацровис, наблюдательный и хитрый, как все гномы, догадался, что меня интересует информация именно об этой его ученице, и, не задавая вопросов, самым лучшим образом ее охарактеризовал. Умница, с характером, знает себе цену и умеет работать; что она хороша собой, я увидела, ну а есть ли у девушки какое-то серьезное увлечение, мы узнаем. До скачек еще есть время.

Конечно, ничего о каких-либо неприятностях в семействе де Буалье гном не знал, но, задавая ему более или менее наводящие вопросы, я поняла, что Мелани в последние два месяца вела себя ровно и нервничала только, вполне естественно, перед защитой.

– Да, совсем забыла! – остановила я молодых людей, уже со мной попрощавшихся. – Через четыре дня будет бал в Опере, там мы с вами посмотрим на последних двух претенденток. Так что готовьтесь!

И, выпустив эту парфянскую стрелу, я удалилась.

Ну что же, к балу мне готовиться не надо. Я вполне могу надеть старое платье – надо только сказать горничной, чтобы его почистили и отгладили, – и провести время среди пожилых сплетниц. Они вообще очень полезны в расследованиях, а уж если направлять поток слухов в нужную сторону, так цены им нет! А раз подготовка на повестке дня не стоит, можно заняться тем, что я всегда не очень-то любила. А именно – аналитикой.