Проблема выбора

Не поднимая головы, толстуха пробурчала что-то себе под нос, я расслышала лишь неопределенные предположения о том, каким образом такая фифа, как я, могла добраться до звания коммандера.

– Госпожа Пафф! – Симона повысила голос.

– А бельем кто заниматься будет, ваш разлюбезный Арфель? – оторвалась та от своего почтенного занятия. – Или он станет простыни чинить? Вот, глядите, прохудилась!

И она ткнула почти в нос молодой хозяйке кусок ткани, в самом деле с дырой.

– Ну вот что! – Симона выпрямилась и отчеканила: – Еще один такой жест, и можете считать себя уволенной! Подготовьте расходные книги, я их проверю… через полчаса. А простыню я уж как-нибудь куплю новую!

Она развернулась и вышла из кладовой, удержавшись от того, чтобы хлопнуть дверью. Мне уже было понятно, что добром я от этой женщины ответов не дождусь, но попробовать надо. Я присела на стоявший тут же высокий деревянный ларь и вежливо сказала:

– Я не задержу вас надолго, госпожа Пафф! Сами видите, какое неприятное это дело с пожаром, надо разобраться в нем поскорее.

Отбросив драную простыню, экономка уперла руки в пышные бока и уставилась на меня.

– Ну?

– Расскажите мне, кто обычно жил в сгоревшем домике?

– Никто не жил, вот как! Никто! Потому что как мастер Миш уехал, так и закрыли двери, даже я туда не ходила.

– Так там, наверное, и мебели никакой не было, как же туда гостей поселили?

– Чего это там не было? Двадцать лет назад господин Ролан помер, так после него все и осталось – и спальня, и кабинет, все обставлено как надо.

Ее густой нормандский выговор отлично дополнял агрессивную манеру речи. Так что голова у меня заболела быстро. Тем не менее мне удалось вытянуть из госпожи Пафф кое-какие полезные сведения, после чего я отправилась искать своих помощников и думать.

Анри все еще был в конюшне, как сообщила мне Валери, а ей достался для потрошения дворецкий, и сейчас она сидела, старательно глядя в сторону, пока я читала ее записи в блокноте со страницами в клеточку.

Аккуратные круглые буквы нет-нет да и сползали с отведенной им строки, и это значило, что Арфель сказал что-то, что показалось девушке важным. Или лживым. Или странным.

Я поняла, что отвлеклась, встряхнула головой и принялась читать заново:

«Дворецкий, служит в имении Ла Мезьер более тридцати лет. Когда-то был денщиком у майора ла Мезьера, когда тот служил в Бенине и Конго. Хозяина почитает, хозяйку жалеет, к сыну хозяев Мишелю относится с одобрением, поскольку тот служит в королевской гвардии. О Симоне говорил крайне мало и неохотно. С экономкой госпожой Пафф в контрах.

По существу дела показал следующее: гости в основном приехали в имение накануне дня рождения мадемуазель Симоны 16 июня. Разместились: брат хозяйки Макс Тернболл с дамой Элизой Фонтенэ (не жена и никогда не будет) и сестра хозяина Мария де Торсонваль с мужем и двумя детьми – в уцелевшем флигеле, тетушка хозяина госпожа Фонтенак и сопровождающая ее компаньонка Мари Жюве – в доме, армейский друг хозяина граф Лаунвайт (один) – в доме, подруга хозяйки баронесса Луиза Пфальценфейтер (одна) – в доме. В сгоревшем здании жил господин Дурсо с женой, господин и госпожа Бренвиль, господин и госпожа Смит-Луазье.

Флигель был закрыт и не использовался на протяжении последних восьми лет после поступления в армию Мишеля ла Мезьера. Накануне приезда гостей его проветрили, вымыли, повесили новые шторы, застелили кровати и поставили свежие цветы. Контролировала процесс госпожа Пафф, Арфель потом все проверил. Ничего, что могло бы навести на мысль о грядущих неприятностях, не было замечено.

Маги в имении есть: граф Артур ла Мезьер – маг воздуха, Симона ла Мезьер – дипломированный целитель, садовник Жак Дормель – слабый маг жизни. Сам Арфель обладает очень небольшим резервом в магии земли и воды.

После отъезда гостей, позавчера, флигель вновь был тщательно вымыт и заперт лично дворецким. Ключи постоянно лежат в шкафчике в кабинете экономки, но, поскольку кабинет не запирается, любой мог бы их взять, сделать слепок и заказать копию».

Дочитав протокол, я взглянула на Валери. Девушка продолжала делать вид, что ей совершенно не важно мое мнение, и усиленно вглядывалась в пейзаж за окном.

– Эй! – сказала я. – Все отлично. У меня уже есть теория преступления, но надо дождаться Анри и сверить показания.

– Там сова, – внезапно сказала Валери и подбородком показала в сторону зарослей сирени.

С трудом сдержав ругательство, я взглянула в окно. На кусте и в самом деле сидела большая пухлая птица, ее круглые глаза недоуменно глядели на дневной свет.

– Разберемся, – буркнула я в ответ, отворачиваясь. – А если кое-кто мне не доверяет, может и сам заняться расследованием!

Анри пришел, когда мы уже успели проголодаться, взглянуть на часы, помянуть тихим словом канувший в неизвестность обед и задуматься, на чьей стороне в противостоянии титанов находится здешняя кухарка. Иными словами, сочувствует ли она госпоже Пафф (и тогда прощай обед до самого ужина) или стоит за Арфеля, что оставляет нам шанс хотя бы на бутерброды.