Проблема с вечностью

– Ты его интересуешь больше, чем просто друг? – повторил он.

О…

О боже…

Кажется, мое лицо собиралось расплавиться в огне.

– У него есть девушка!

Настала очередь Розы хлопать ресницами.

– Серьезно? – Нотки облегчения проступили в голосе Карла. – Ну, тогда… – Он не договорил, откинулся назад и улыбнулся. – Думаю, нам пора одеваться и трогаться в путь.

Я вытаращилась на него.

Роза недоуменно смотрела на мужа.

Мы встали из‑за стола, собрались и отправились в Гавань. Роза с Карлом больше не заговаривали о Райдере, но, как только я встретилась с Эйнсли и убедилась в том, что нас никто не слышит, он стал основной темой для обсуждения.

Мы сидели на одной из многочисленных скамеек с видом на порт, пока Роза и Карл бродили по благотворительной ярмарке неподалеку. Прохладный ветерок дул с залива, разметывая по лицу Эйнсли длинные светлые волосы.

Эйнсли выглядела бесподобно. Как любая красивая во всех отношениях девушка. Природа наградила ее голубыми глазами, высокими скулами и дерзко вздернутым носиком, но еще больше меня восхищала красота ее личности. Я не шучу. Эйнсли, при всей своей бойкости и болтливости, была невероятно доброжелательной и милой. Если ее не провоцировать. Тогда она превращалась в настоящую фурию. С первых дней, когда мы только встретились в классе домашнего обучения, она проявляла необычайное терпение в общении со мной, втягивая меня в разговор, от чего многие уже давно отказались, но каждую неделю, когда мы собирались на совместные уроки, она предпринимала очередную попытку.

Поначалу мне казалось странным иметь подругу. Очень долгое время моим единственным другом был Райдер, а потом… Никого. Общение по‑прежнему давалось мне нелегко, поскольку мы виделись с ней только раз или два в неделю, но Эйнсли стала лучшим, что случилось со мной, после Ривасов.

Ко всему прочему, она умела носить комбинезон и не выглядела в нем как малыш‑переросток. Сегодня она была одета в светло‑голубой с темно‑синей отделкой кардиган и смотрелась восхитительно. Если бы я когда‑нибудь осмелилась напялить на себя нечто подобное, то, наверное, заперлась бы в комнате, не решаясь выйти.

– Я рада, что ты рассказала им про Райдера, – сказала подруга, но я никак не разделяла облегчения, сквозившего в ее голосе. Сидя вполоборота ко мне, поджав под себя одну ногу, а другую свесив со скамейки, она старалась говорить тише, чтобы нас никто не услышал. – Что бы ты делала, если бы они появились в школе и увидели его?

Я очень сомневалась, что Ривасы вдруг заявятся в Лэндс Хай, но, поскольку они уже позвонили в школу и договорились, что за мной будут присматривать, оставалась вероятность того, что кто‑нибудь из их шпионов проболтается про Райдера. Когда я рассказала Эйнсли о договоренности с администрацией и мистером Сантосом, она с пониманием отнеслась к моим переживаниям.

– Я… жалею, что… рассказала им, – призналась я.

Эйнсли ничуть не смутила моя долгая пауза.

– Да ты что, наоборот хорошо, что рассказала! – шепотом завопила она, и я усмехнулась. – Слушай, ты же знаешь, я не образец честности, но считаю, что ты поступила умно, выложив все начистоту.

Да, умно, по вполне понятным причинам, но можно быть умной, а можно быть хитрой,  и что‑то мне подсказывало, что лучше было бы схитрить и держать встречу с Райдером в секрете.

Она выдержала паузу.

– Хотя я бы не стала говорить им о том, что он появлялся в доме.

Я закатила глаза и ухмыльнулась.

– Но весь смысл в том, что теперь, когда ты все им рассказала, тебе будет проще, скажем, пригласить его в гости, уже не таясь, – рассуждала подруга, глядя на меня сквозь массивные солнцезащитные очки, скрывающие голубые глаза. Солнце светило не так ярко, но в последнее время она жаловалась на то, что ее глаза стали слишком чувствительными к свету. Мы еще шутили по поводу ее превращения в вампира. – И я знаю, что ты хочешь проводить с ним больше времени.

Закусив губу, я устремила взгляд на залив. По воде шла легкая рябь. Вдалеке дрейфовали лодки. Я действительно хотела чаще видеть Райдера, особенно за пределами школы. Мы еще так много всего не обсудили, и я… Да что там говорить, я просто хотела быть рядом с ним.

– Мэллори? – Она подтолкнула меня локтем.

Я посмотрела на нее, не зная, как облечь свои чувства в слова. Это потребовало бы усилий, и мой голос прозвучал бы так же пронзительно, как вопль кряквы на воде.

Прошло мгновение.

– Разве ты не хочешь познакомиться с ним заново?

Познакомиться с ним заново . Какая нелепая фраза. Я прищурилась.

– Хочу.

Эйнсли поймала прядь волос и смахнула ее с лица.

– Но?..

– Но все это… как‑то странно. – Я провела руками по бедрам. – В том смысле, что… между нами все, как прежде… но в то же время по‑другому. Как будто он… ушел вперед, а я…

– Ты тоже двигаешься вперед, – негромко сказала Эйнсли.

Так ли это? Иногда мне казалось, что я ушла далеко от прежней жизни, сотканной из страха и безнадежности, но бывало так, что я чувствовала себя все той же девчонкой, которая прячется в шкафу, прислушиваясь к звукам, которые раздаются, когда кулак врезается в плоть.