Проблема дня

Несколько лет назад, когда мы жили в Лондоне, американская подруга леди Хардкасл познакомила ее с яйцами Бенедикт[11], которые та с тех пор именовала не иначе как «утренние деликатесы». Нам рассказали, что в Нью-Йорке это сейчас последний писк моды, и теперь леди Хардкасл более всего любила есть на завтрак именно это блюдо. Поскольку приготовление такой его части, как голландский соус[12], это еще та морока, я готовила его нечасто, но реакция моей хозяйки на эти яйца доставляла мне такое удовольствие, что время от времени у меня все-таки появлялось желание поднапрячься.

И сегодня она оправдала мои ожидания в очередной раз.

– Флоренс Армстронг, ты маленькое валлийское чудо, – сказала она, когда я водрузила поднос с завтраком ей на колени. – Я не ела яиц Бенедикт уже целую вечность. Ты просто великолепна и делаешь свое дело не по обязанности, а от души.

Я подчеркнуто сделала книксен.

– Всегда к вашим услугам, миледи, – ответила я.

– Но как же ты? Разве ты не будешь завтракать со мной?

– Я поела тостов на кухне, – сказала я. – Не хотела наедаться на тот случай, если, когда мы явимся на второй завтрак к леди Бикл, она решит устроить пир горой. Нет смысла корпеть над горячей сковородкой, если чужая кухарка все равно накормит меня.

– Теперь я чувствую себя просто обжорой. Полно, давай съедим их пополам, тогда в желудках у нас обеих будет достаточно места и для сэндвичей с джемом, и для больших кусков фруктового торта.

Яйца Бенедикт выглядели аппетитно, и я приняла ее предложение.

К тому времени, как завтрак был съеден и поднос с грязной посудой унесен, настало время для ритуала облачения ради поездки в Клифтон[13]. На улице по-прежнему стоял пронизывающий холод, так что пожертвовать какой-то частью нашей всегдашней дорожной экипировки, обойдясь без нее, было невозможно.

– Хотела бы я знать, очень ли рьяно леди Бикл следит за модой, – проговорила леди Хардкасл, пока я завязывала шнурки тяжелых ботинок, в которых она совершала поездки на автомоторе. – И не легковерна ли она. Как ты думаешь, получится у нас убедить ее, что эти наши тяжелые грубые ботинки находятся сейчас на самом пике парижской моды?

– Можно применить куда менее рискованную стратагему[14] – взять с собой мешок с более изящной обувью и переобуться в нее по приезде, – предложила я. – Я не знаток этикета, но не думаю, что заранее предполагать, что хозяйка дома, в который ты едешь с визитом, невежественна и глупа – это хороший тон.

Леди Хардкасл вздохнула.

– Опять морока, – сказала она. – Что ж, хорошо. Полагаю, это та цена, которую мы платим за то, что имеем такую свободу передвижения.

И в конце концов мы пустились в путь, захватив с собой сменную обувь, которую положили в ящик, расположенный за сиденьями.

Пятнадцатимильный путь от Литтлтон-Коттерела до Клифтона занял у нас почти час и прошел без особых происшествий. Правда, на Уайтледиз-роуд на нас накричал молочник, когда тарахтение нашего «ровера» заставило его лошадь испуганно шарахнуться, но к подобным поношениям мы уже привыкли. Леди Хардкасл только улыбнулась и помахала ему рукой.

На Квинз-роуд я, доехав до Городского музея, повернула направо и поехала на Беркли-сквер. Здесь у лестницы, ведущей к нарядному полукруглому трехэтажному кирпичному зданию в георгианском стиле, состоящему из шести частных домов с общими стенами – Беркли Кресент, мы и остановились.

– Как раз вовремя, – сказала леди Хардкасл. – Спасибо.

Я выскочила из авто и взяла из ящика мешок с нашей сменной обувью.

– Нам нужен дом пять, – сообщила мне моя хозяйка, и мы поднялись по лестнице на мощенное каменными плитами пространство перед Беркли Кресент.

На первой из дверей, которую мы миновали, красовалась цифра шесть.

– Мне никогда не понять, что на уме у строителей, – заметила леди Хардкасл. – Кому, скажи на милость, может прийти в голову, чтобы нумерация полукруга шести домов шла справа налево, а не слева направо? Только безумцу.

– Дом строился во время войны с Наполеоном, – сказала я, – так что это, вероятно, было сделано, дабы сбить с толку французских шпионов. Как бы Франция осуществила вторжение, если они не могли взять в толк, где мы живем?

Моя хозяйка энергично дернула шнур дверного звонка дома номер пять, и вскоре нам открыл седой как лунь дворецкий с небольшим серебряным подносом в руке.

– Добрый день. – Леди Хардкасл положила на поднос свою визитную карточку. – Полагаю, леди Бикл ожидает нас.

Дворецкий украдкой взглянул на карточку.

– Да, леди Хардкасл, она попросила вас подождать ее в гостиной.

И отошел в сторону, чтобы дать нам пройти.

– Не могли бы вы отвести нас туда, где мы сможем сменить обувь? – осведомилась моя хозяйка.

Дворецкий посмотрел на наши тяжелые ботинки.

– Да, миледи, – после короткой паузы сказал он. – Прошу вас, следуйте за мной.