Про Бабку Ёжку

– А ну, печь, по моему велению, по моему хотенью, бежим, значит, отсюдова поскорее.

Помчалась печь что было сил, скрылась за деревь-ями, и оттуда послышался удаляющийся голос Емели:

– Погодите ужо. Вот, значит, с Бабой-ягой, Водяным расправлюсь и за вас примусь…

А Кикимора сказала:

– Надо к Бабе-яге спешить, предупредить, а то этот сумасшедший того и гляди её в этой огненной таратайке спалит. Весь сказочный мир рухнет.

И Кикимора вместе с Хмырём поспешили к избушке на курьих ножках.

А печь между тем, задыхаясь, проезжает мимо чертогов Кощея, окружённых рвом с мостом и запертыми воротами. В Кощеевом саду на летней кухне Василиса обед готовит, а Кощей собственноручно картошку чистит. И получаются у него из картошки всякие диковинные фигуры. Чистит Кощей картошку и на дело своих рук любуется. Увидела Василиса эти картофельные фигурки и, уперев по обыкновению руки в бока, спросила:

– Это что ж такое получается, мне в суп картошка нужна, а не произведения искусства!..

А Кощей ей мечтательно отвечает:

– Есть надо красиво… Вообще всё должно быть красиво. Вот я тебя взял в жёны за твою невообразимую красоту, а не просто хозяйство вести. С этим бы и Баба-яга справилась.

Зарделась Василиса Прекрасная, обтёрла руки о передник, подошла к Кощею и стала гладить по лысой голове:

– Да какая я уже красивая. Была красивая, да вся вышла…

А Кощей, продолжая чистить картошку, как бы между прочим сказал:

– А для меня ты всегда красивая, – и показал вырезанную из картофелины Василису Прекрасную.

И тут, взломав ворота, в сад ворвалась печь с лежащим на ней Емелей. Увидел он Кощея и Василису, привстал на печи и сказал:

– Дедуль, не здесь Баба-яга проживает?

– Нет, – отвечает Кощей, – здесь я проживаю совместно с женой моей Василисой Прекрасной. А вы извольте ответить, кто такой будете и по какому праву вторгаетесь в мой дом, который, как известно, является моей крепостью.

– Эх, дедуля, – ответил, усмехнувшись, Емеля, – я действую по нашей, значит, русской поговорке: «Что хочу, то и ворочу». А зовут меня Емеля-дурак, и прибыл я, значит, чтобы Бабу-ягу извести. Так, значит, Баба-яга здесь не проживает?

Переглянулись Василиса с Кощеем. Встал Кощей и, потирая поясницу, заковылял к воротам.

– Пойду, однако, к источнику с живой водой, а то спина разболелась… А вы, сударь, непременно дождитесь меня. Приятно, знаете, побеседовать с умным дураком…

Вышел Кощей за ворота, распрямился и припустил к Бабе-яге. А Василиса Прекрасная, помешивая суп, спрашивает:

– А откуда у тебя, Емеля-дурак, такая чудесная самодвижущая печь?

– А кто её знает? Кажись, из какой-то, значит, сказки. Знаешь русскую поговорку: «Дуракам всегда везёт». Вот мне и повезло.

А сам с печи слез и двинулся к Василисе Прекрасной.

– А не пойти ли тебе, значит, красавица Василиса Прекрасная, со мной, на что тебе этот Кощей? А опосля, как я с Бабой-ягой расправлюсь, – тут он зачерпнул поварёшкой суп, попробовал и зажмурился от удовольствия, – я тебя к себе в домработницы возьму.

Василиса Прекрасная, ни слова не говоря, взяла кастрюлю и плеснула в Емелю, а остатки в открытую дверь печи. Заорали оба, рванула печь к воротам, еле Емеля успел на неё вспрыгнуть, и бросились бежать. Только издалека голос Емели слышится:

– Вот погодите ужо. Как, значит, с Бабой-ягой расправлюсь, так и с вами, значит, разберусь.

А в избушке на курьих ножках идёт совещание. О чём-то шепчутся Баба-яга, Кикимора Болотная, Хмырь, Кощей и Леший. Только Бабка Ёжка в совещании участия не принимает, а, сидя на скамейке, вышивает на пяльцах. Посовещались о чём-то, и Баба-яга трижды поплевала в миску с водой, трижды дунула, трижды повернулась вокруг, взмахнула руками и превратила Лешего в писаную красавицу. А Бабка Ёжка за всем этим колдовством внимательно наблюдает.

Едет Емеля по лесу, а навстречу ему писаная красавица с лукошком идёт. Опешил Емеля.

– Стой! – заорал он с печи. – Ты кто это, значит, такая красивая, по лесу ходишь?

– Ягоды шобираю, – ответил Леший, – да шудьбу швою ищу, вроде тебя, крашавец, – и закрыл кончиком платка рот, как бы стесняясь. – И вот теперича нашла. Иди ко мне, крашавец…

А в избушке все в блюдечко с наливным яблочком за всем внимательно смотрят. И видят, что Емеля соскочил с печи и, раскрыв объятья, пошёл к Лешему – писаной красавице. И тут же Баба-яга заколдовала вокруг миски с водой. Обнял Емеля красавицу, а та в Лешего обратно превратилась. А Леший от удивления сел на землю. Все в избушке на курьих ножках за-улыбались. Удалась шутка. Но что дальше будет…

Запрыгал Леший вокруг Емели, а тот лишь головой крутит и осоловелыми глазами смотрит на ужимки и прыжки Лешего.

А потом забрался Емеля на печь и бросил Лешему:

– Боятся, значит, тока умные, а мы, дураки, ничего, значит, не боимся. Давай печь, по моему хотению, по моему велению, к Бабе-яге двигай.

И печь, трясясь, двинула. Еле Леший успел на неё запрыгнуть и спрятаться за трубой.

А в избушке на курьих ножках все замерли от страха. Только Бабка Ёжка внимательно на миску с водой смотрит. Изучает чего-то.